«Востани, спящий». Беседа в неделю 26-ю по Пятидесятнице

Востани, спяй, и воскресни от мертвых. (Еф. 5, 14)

Слышите ли, возлюбленные, апостол Павел пробуждает нас от сна: ночь, говорит, уже проходит, уже занимается заря, все уже выходят на свои дела, а вы что же спите? Что лежите? Востани, спяй, и воскресни от мертвых!

Не знаете ли, братия, о каком тут сне говорит святой Павел? Не о телесном сне говорит он, а о духовном, о том сне, в котором иногда проводит человек всю жизнь и однако же вовсе того не чувствует. Таким сном многие, очень многие спят, но и не думают, что спят. Этот сон – не что иное, как нерадение о спасении души. Как спящий человек не рассуждает о настоящем, не вспоминает прошедшего, не спрашивает о будущем, так и нерадящий о своем спасении грешник вовсе не помышляет ни о том, Кто его создал, ни о том, для чего он создан, что с ним происходит теперь и что будет по смерти.

Говори спящему, что хочешь, – он не услышит, говори нерадивому грешнику, как хочешь, о спасении души – он не почувствует. Пусть проповедуют, например, самые небеса, что есть Бог, – он не почувствует. Пусть гремит Священное Писание, что всем нам явитися подобает пред судищем Христовым, – он не почувствует. Пусть взывает самая совесть, что неложно уготовано для грешников страшное мучение, а для праведных несказанный покой и наслаждение, – он не почувствует. Кратко сказать: пусть [явятся] все пророки и апостолы, все патриархи и учители, наконец, пусть Сам Христос придет с ними и вострубит в уши нерадивому грешнику громкой трубой, что душа у него одна, и та вечная, что надобно бояться, как бы не потерять ее совсем, – ему все это нипочем, он и уха не приклонит на такие увещания, но, услаждаясь своими мечтами, будет говорить душе своей, как евангельский богач: «Душе… почивай, яждь, пий, веселися» (Лк. 12, 19). Отсюда видно, что он настолько прилепился к жизни и ее благам, что как будто совсем забыл, что ему надобно умереть. Он полагает все свое счастье и блаженство в благах мира сего. Воистину такой человек собирает себе, а не в Бога богатеет, и как это гибельно для души, мы видим из следующего примера.

Жил один старец, который был набожен и строг в жизни, но, к несчастью, он заразился духом сребролюбия. Он жил близ одного торгового места будто для того, чтобы народ, каждый день собираясь туда, имел вблизи наставника и отца духовного, а на самом деле для того, чтобы посетители, возвращаясь с торжища, приходили к нему не с пустыми руками.

Святой Андрей, Христа ради юродивый, однажды, идя мимо сребролюбца, увидел, по откровению Божию, что страшный змий обвился вокруг его шеи. Прозорливец остановился и смотрел с изумлением, а чернец, думая, что он, будучи одним из нищих, ожидает милостыни, сказал: «Бог даст!» Святой Андрей на несколько шагов отступил и увидел над ним воздушную надпись: «Змий сребролюбия – корень всякого беззакония». Соболезнуя о погибели брата, Андрей хотел было удалиться, но едва обратился вспять, как увидел двух юношей, между собой споривших: один был черен, с очами мутными и свирепыми, а другой – прекрасен, как свет небесный; первый утверждал, что старец принадлежит ему, ибо, как второй идолослужитель, не Богу, а ему работает, но другой говорил, что этот старец, будучи смирен и кроток, пребывая в постничестве и молитвах, Божий слуга есть… Так препирались они, как вдруг светоносному юноше был глас небесный: «Ты не имеешь части в старце, оставь его», и ангел мгновенно удалился. Удивленный Андрей от жалос ти заплакал и пошел в путь свой. Но сердце Андрея, в глазах человеческих юродивого, но в очах Божиих мудрого, не могло быть спокойно: желая несчастного старца обратить к истине, он чрез несколько времени опять пошел мимо торжища и, увидев его, взял за руку. «Раб Божий! – смотря пристально, сказал он. – Выслушай без гнева меня, раба твоего: я весьма сокрушаюсь о тебе и не могу без ужаса помыслить, что ты, прежде этого друг Божий, ныне соделался слугой врага нашего спасения. Душа твоя имела крылья, как серафим, зачем же неприязненному духу ты дал обрезать их? Ты имел образ ангельский, зачем восхотел быть темнообразен? Для чего содружился со змием сребролюбия и греешь его на лоне твоем? Для чего собираешь сокровища? Неужели с ними погребен будешь? Неусыпно собирая сребреники от детей духовных и увеселяясь ими, ты собираешь на главу твою все их преступления… Как же с таким бременем предстанешь Страшному Суду Христову? Познай, что ангел-хранитель твой далече отступил от тебя и плачет о твоей погибели, а диавол, куда хочет, ведет тебя… Я говорю правду; послушай меня и расточи имение твое нищим, вдовицам, сиротам и странникам – в противном случае зле погибнешь… Видишь ли диавола?» Тогда отверзлись душевные очи старца: черный, зверообразный исполин стоял в дальнем от него расстоянии и скрежетал зубами, но, ужасаясь святого Андрея, не смел к нему приблизиться… Старец затрепетал, от ужаса обмер и едва мог произнести обещание жить по заповедям Господним…

Но едва дал клятву, вдруг от востока блеснула молния – нечистый дух исчез и ангел Господень приблизился к иноку. «Не открывай никому, что случилось, – сказал святой Андрей, отходя от него, – а я буду поминать тебя каждый день и ночь в молитвах, да Господь управит путь твой на доброе». Когда старец раздал золото свое и начал жить совершенно по заповедям Господним, раб Божий Андрей явился ему в сновидении и, улыбаясь от удовольствия, показал на противолежащем поле сеннолиственное древо [1], усыпанное прекрасным цветом. «Благодари Бога, – сказал он, – что исторгнул Он тебя из зубов змеиных и оросил Своей благодатью душу твою. Это цветущее дерево – ее изображение, постарайся же, чтобы сей цвет принес сладкие плоды».

Старец, воспрянув от сна, еще более утвердился на добрые дела и всегда приносил благодарение Богу и угоднику Его святому Андрею [2].

Подумайте же теперь, братия и сестры мои, как опасен такой сон для человека, сон в страсти сребролюбия. Если бы какой ленивый воин заснул во время сражения, когда свистят пули над его головой, он легко погубил бы себя. Но что же такое жизнь человеческая как не война? Конечно, война, да еще с каким сильным врагом! «Несть наша брань к крови и плоти, – говорит апостол, – но к началом и ко властем и к миродержителем тмы века сего, к духовом злобы поднебесным» (Еф. 6, 12).

Люты и жестоки враги наши видимые, но еще более люты, еще более жестоки враги невидимые, то есть демоны. Нет злейшего и хитрейшего врага, чем сатана и демоны его, а посему и брань с ними весьма опасна для нас. Когда люди противу воюют людей, то иногда и отдых имеют на брани, но сатана и ангелы его злые никогда не спят, но всегда бодрствуют и тщатся [3] нас низложить. Брань, которая между людьми бывает, хотя и продолжается, однако перестает, и мир заключается, но у христиан непрестанная брань, даже до смерти против врагов своих, и только со смертью окончится. Демоны имеют свое оружие, и христиане имеют свое оружие. Демоны борют нас оружием страстей и удов наших [4], и сколько у них оружия, столько в плоти нашей страстей. А христианское оружие есть слово Божие и молитва. Христианин без молитвы и слова Божия, как воин без меча и ружья. Воины на брани всегда имеют при себе меч и [другое] оружие – так и христиане всегда должны быть вооружены духовным мечом глагола Божия и оружием молитвы. Ибо непрестанная у них брань противу врагов своих. Посему повелевается им: «Непрестанно молитеся» (1 Сол. 5, 17). Воины на брани бодрствуют и весьма осторожно поступают ради окружающих врагов – так и христианам на брани своей должно бодрствовать и осторожно поступать всегда, ибо всегда окружают враги их. Посему и сказано: «Трезвитеся, бодрствуйте, зане супостат ваш диавол, яко лев рыкая, ходит, иский кого поглотити: емуже противитеся тверди верою…» (1 Пет. 5, 8-9). На брани имеются начальники и полководцы, которые воинов научают, наставляют и поощряют к доброму подвигу противу врага, – так и на брани христианской есть начальники: пастыри и учители, которые христиан вооружают словом Божиим противу его стоять и подвизаться. И никто так врагу сему не досаждает, как пастыри и учители добрые. Посему злобный дух ни на кого не гневается и не свирепеет так много, как на пастырей и учителей. Берегитесь же, христиане, хотя и всякого человека, а наипаче пастыря и учителя злословить, да не с диаволом едино будете мудрствовать.

Смотри, христианин, злобу, вражду и лютость противу тебя врага твоего и берегись его. Не золото, не сребро и прочее вещество тленное, но вечное и нетленное сокровище, спасение твое тщится отнять у тебя враг твой. Береги же сие не токмо паче имения, но и паче живота своего. Сию христианскую брань представляет нам апостол и так вооружает нас: «Облецытеся во вся оружия Божия, яко возмощи вам стати противу кознем диаволским, яко несть наша брань противу крови и плоти, но к началом и ко властем и к миродержителем тмы века сего, к духовом злобы поднебесным. Сего ради приимите вся оружия Божия, да возможете противитися в день лют и вся содеявше стати. Станите убо препоясани чресла ваша истиною, и оболкшеся в броня правды, и обувше нозе во уготование благовествования мира; над всеми же восприимше щит веры, в немже возможете вся стрелы лукаваго разжженныя угасити; и шлем спасения восприимите, и меч духовный, иже есть глагол Божий» (Еф. 6, 11-17).

А как слово Божие и молитва служат оружием, внимай. Диавол поощряет тебя ко греху, но ты в сердце твоем ответствуй ему: «Не хочу, ибо сие Богу противно, Бог то запретил». Диавол возбуждает в тебе скверную и блудную мысль – ты отвещай ему: «Бог мой запретил сие мне». Диавол возбуждает в тебе гнев и злобу к отмщению – ты пресекай сию мысль, глаголя в сердце твоем: «Бог того не повелел». Указует тебе диавол на чужую вещь и подстрекает сердце твое к похищению ее, а ты говори в сердце своем: «Бог то запретил: не укради, не пожелай». Так и в прочих мыслях, противных закону Божию, восстающих в сердце твоем, поступай. В сем пример подал нам Христос, Спаситель наш, Который на всякое диавольское искушение ответствовал искусителю: «Писано есть…» (Мф. 4, 4). Приводит тебя сатана к отчаянию, говорит тебе в сердце твоем: «Нет тебе спасения, ты много согрешил», – ты отвещай ему: «Ты осужденный, а не судия, тебе нет спасения, но уготован вечный огонь. Моя надежда на спасение – Христос Бог, Который пришел в мир грешников спасти».

Но везде нужно и другое оружие, то есть молитва, без которой все наше тщание и сопротивление врагу бессильно. Во всяком искушении должно возводить очи свои ко Христу и молиться Ему: «Господи, помоги мне!»

Другой злейший враг наш – плоть наша со своими страстями. Плоть хочет гордиться и возноситься, но христианину должно смирением Христовым ее усмирять. Плоть хочет в мире сем богатеть, но христианину должно нищетой Христовой хотение ее пресекать. Плоть хочет на человека гневаться и за обиду ему мстить, но христианину должно движение ее кротостью и тихостью Христовыми укрощать. Плоть в нечестии волнуется, мятется, смущается и хочет роптать, но христианину должно силой и терпением Христовыми ее успокаивать. Плоть хочет враждующих на нее ненавидеть и злобиться, но христианину должно благостью и любовью Христовыми ее побеждать. Так и в прочем христианину должно силой и примером Христовыми противу плоти стоять, и подвизаться, и ее побеждать. На видимой брани воин не противу одного врага, но противу всякого стоит и подвизается – так должно и христианину не против одной только страсти, но и противу всех стоять и подвизаться. Что пользы воину противу одного врага стоять и подвизаться, а другим не противиться, но быть от них побежденным и умерщвленным? Что пользы и христианину противу одной некой страсти стоять и подвизаться, а другим покоряться и работать? Христианин! Как вооружился ты противу одной какой-либо страсти, так и противу прочих вооружайся и не попущай себе от них побежденным быть. Как борешься с блудной похотью и не попущаешь ей одолеть тебя, так борись и брань твори с гордостью, борись высокоумием, борись тщеславием, борись гневом, яростью и памятозлобием, борись со сребролюбием и скупостью, борись с ненавистью и завистью. Как воздерживаешь чрево твое от объедения и пьянства, так воздерживай язык твой от клеветы и осуждения, празднословия, сквернословия и буесловия. Как удерживаешь руки твои от убийства, воровства, хищения и грабления, так удерживай и от ударения и биения. Как постишься [воздерживаешься] от пищи и пития, так постись и от всякого зла. Се есть христианский пост! Се есть истинное воздержание! Труден сей подвиг, но христианский долг сего требует. Многие побеждают людей, государства и города, но себя побеждать не хотят. Се есть христианская победа – себя самого, то есть плоть свою победить!

Горе нашему нерадению! Мы ленивы, а враг наш бодр. Он только о том и помышляет, как бы погубить нас. Мы едим и пьем, а враг скрежещет на нас своими зубами, мы празднословим, а он плетет для нас свои сети… Апостол велегласно взывает: «Трезвитеся, бодрствуйте, зане супостат ваш диавол, яко лев рыкая, ходит, иский кого поглотити» (1 Пет. 5, 8). Да, много нам нужно внимательности и осторожности, дабы не поглотил нас диавол. И если еще стоим бодро на страже своего спасения, то он воюет противу нас, желая поглотить, но не может сего сделать, потому что Бог помогает нам. Авва Маркелл [5] рассказал однажды братии следующее. Однажды, когда встал он ночью на молитву, вдруг услыхал трубный звук и шум, как бы от воинской брани. Старец пришел в смятение и недоумевал: откуда несется этот трубный звук и какая брань может быть в дикой пустыне? Когда он так размышлял, вдруг предстал пред ним бес и вскричал: «Что задумался?! Подлинно здесь брань есть, но если не хочешь, чтобы мы с тобой воевали, то ступай и спи, и не будем нападать. С ленивыми не воюем, а имеем дело лишь с постниками и с бдящими в молитвах. Лишь с ними у нас брань» [6].

Сами теперь видите, братия, почему диавол грешников не беспокоит. Зачем, в самом деле, диаволу воевать с теми, которые и без того в его власти? И что ему заботиться об удержании этой власти, когда сами они о выходе из-под нее и не думают? Нет, братия, такие люди не по его части. Ему надобны Иовы, Иоанны Многострадальные, Антонии, Марии Египетские, Иоанны Новгородские, Пимены, Макарии и подобные им, а не те, которые сами по себе желают быть его покорнейшими слугами.

Непреложно свидетельство слова Божия, что диавол, яко лев рыкая, ходит, иский кого поглотити; что несть наша брань противу крови и плоти, но к началом и ко властем и к миродержителем тмы века сего, к духовом злобы поднебесным. О, поистине это брань жестокая и многотрудная! И против плоти и крови устоять трудно, а противу бесплотного да притом еще злобного духа – как устоишь? Утрудится ли когда дух? Перестанет ли нападать злоба? «Трезвитеся, – говорит святой апостол Петр, – и бодрствуйте, зане супостат ваш диавол, яко лев, рыкая, ходит, иский кого поглотити». Как же можно спать грешнику при такой опасности? Я сравнил бы такой сон со сном Сисары, который, убегая с поля брани, заснул спокойно в палатке Наили, а та, не теряя времени, насквозь пронзила его голову колом. Но сон грешника еще опаснее, потому что диавол пронзает не тело только, но и душу. Впрочем, если бы у нас и не было такого страшного врага, если бы наша жизнь была не брань, а только мир и тишина, и тогда можно ли нам спать беспечно? Спит ли земледелец в то время, когда должно ему сеять? А что такое наша жизнь, как не время сеяния духовных плодов на целую вечность? «Ныне, – говорит святой апостол Павел, – время благоприятно… ныне день спасения» (2 Кор. 6, 2). А если мы проспим это время, то воротится ли оно когда-нибудь к нам? Никогда. Потому-то и говорится в Евангелии: подобает делати дела Божии, дондеже день есть; приидет нощь, егда никтоже может делати (Ин. 9, 4). И апостол говорит: «Блюдите убо, како опасно ходите, не якоже немудри, но якоже премудри, искушающе время» (Еф. 5, 15-16). Покупать можно что-нибудь, пока есть торг, а когда расходятся продавцы, то и купить уже ничего нельзя. Так и человек: пока живет на земле, то у него есть время, а когда умрет, то не достать ему времени ни за что. О, если бы осужденные во аде могли купить себе время, хотя бы только один час! Что бы они отдать за этот час пожалели? Как же не жаль человеку такое сокровище – время – терять во сне? Мы находимся в том же состоянии, в каком находились рабы, ожидавшие господина своего. А знаем ли мы, когда придет к нам Господь наш? Нет. «Воньже час не мните, Сын Человеческий приидет», – так Он Сам говорит о Себе в святом Евангелии (Мф. 24, 44), а равно в Апокалипсисе: «Се, гряду яко татъ; блажен бдяй и блюдый ризы своя, да не наг ходит и узрят срамоту его» (Апок. 16, 15). Можно ли нам в такое время спать? Задремали некогда юродивые девы, вышедшие навстречу жениху, и не заметили, как погасли их светильники, а между тем послышался крик: «Исходите в сретение жениху» (Мф. 25, 6). Мы знаем, что стало с ними тогда. Как бы и нам не пострадать так же, если нас застанет последний день спящими? Не затворилась бы пред нами дверь небесная? Не услышать бы и нам из уст Жениха небесного этого грозного слова: «Не вем вас!» (Мф. 25, 12). Вот почему так часто повторяет Христос Спаситель в Евангелии: «Бдите, бдите!» Знаю, что многие в сердцах своих на это отвечают, что можно и подремать, Христос еще не скоро придет на суд. О Боже милосердный! Вот какое у нас рассуждение! Ты говоришь: «Се, гряду скоро, и мзда Моя со Мною» (Апок. 22, 12), а мы, напротив, толкуем, что еще не скоро. Но пусть так, пусть замедлит пришествием Своим Праведный Судия, однако же, если не Он к нам, то мы к Нему всенепременно пойдем. Еще, говорим, не пришло время. Но будет ли Бог ожидать, пока мы скажем: теперь пора? В книгах Ездры говорится о юноше, который, лишь только вошел в чертог брачный, пал и умер. Была ли ему пора умирать тогда? Казалось бы, тогда пора всем была, смотря на него, веселиться, а не плакать, но, видите, Бог рассуждает не по-нашему. Думал ли умирать и евангельский богач, о котором вы слышали в евангельском чтении за литургией? Он приказал было строить себе новые житницы, а не могилу копать; ему хотелось было еще попить да поесть, а не в землю закапываться и быть богатой пищей для червей. Но не так сделалось, не пришлось ему исполнить своих намерений: в ту же самую ночь, когда он, утешая себя, говорил: «Душе, имаши многа блага, лежаща на лета многа: почивай, яждъ, пий, веселися», в сие самое время Бог потребовал его душу на суд: «Безумие, в сию нощь душу твою истяжут, от тебе, а яже уготовал ecu, кому будут?» (Лк. 12, 19-20). И это случается нередко с людьми не в Бога богатеющими.

Некоторый человек, живший в Царьграде [7], сильно разболелся и, будучи объят ужасом смерти, положил привлечь к себе милость Божию чрез милостыню. Он роздал нищим тридцать литр золота, и милостыня действительно спасла его: он очень скоро выздоровел. Что бы после этого, казалось, оставалось делать ему, как не день и ночь благодарить Бога за свое спасение? Но нет! Крепко затужил он о золоте своем, и мысль о розданной во время болезни милостыне не давала ему ни минуты покоя. Мучимый ею, он пришел к одному из своих друзей и открыл ему свою скорбь. Его друг был человек благочестивый и милостивый и пожелал вразумить сребролюбца. «Брось, – сказал он ему, – совет диавольский и не гневи Бога, воскресившего тебя ради милостыни. Иначе кто знает? Он может внезапно смертью поразить тебя, и тогда умрешь без покаяния». Но скупец этими словами не вразумился. Тогда друг сказал ему: «Ну, если не слушаешь меня, так вот что: пойдем со мной в церковь, там деньги твои я тебе возвращу, только скажи пред Богом, что не ты сотворил милостыню во время болезни твоей, а я». Сребролюбец очень был рад такому предложению, и оба пошли в церковь. Там получивши от друга золото и сказавши, чего он требовал, сребролюбец спокойно было пошел домой, но увы! Дома своего увидать ему уже не пришлось. В церковных дверях он внезапно упал и тотчас же испустил дух. Ужас объял присутствовавших, которые во внезапной смерти неблагодарного скупца увидели явно наказание ему от Бога за его скупость и неблагодарность. Друг взял у умершего золото свое и тут же роздал нищим [8].

Вот видите, братия, Бог не дожидается нашей поры, [но] когда Ему угодно, никого не спрашивая, берет нас из сей столь любезной нам жизни. Значит, нужно быть готовым к тому на всякий час. Не обнадеживай себя: Бог милосерд, успею покаяться. Блаженный Августин говорит: «Бог обещал тебе, о грешниче, что, когда ты покаешься, Он не вспомянет грехов твоих, но что ты доживешь до завтрашнего дня, этого Он тебе никогда не обещал». Вот почему, братия мои, божественный Павел не позволяет нам беспечно спать, но повелевает скорее встать от греховного ложа: «Востани, – говорит, – сияй, и воскресни от мертвых» (Еф. 5, 14). И горе нам всем будет, если мы заблаговременно не пробудимся от этого греховного сна, в котором мы находимся чуть ли не с самых младенческих пелен.

Итак, возлюбленные, пока не разверзлись над нами небеса, пока не возгремела еще труба архангела, пока не поставились еще престолы и не разогнулись книги на осуждение наше, виденные некогда пророком Даниилом, восстанем с одра сна лености нашей, восстанем, как можно скорее, чтобы быть готовыми встретить праведного Судию и предстать Его нелицеприятному судищу. Восстанем и запечатлеем на скрижалях сердца нашего евангельские слова «аще бы ведал дому владыка, в кую стражу тать приидет, бдел убо бы и не бы дал подкопати дома своего… и вы будите готови: яко, вонь же час не мните, Сын человеческий приидет» (Мф. 24, 43-44). Аминь.

Источник: Преподобномученик архимандрит Кронид (Любимов)[2]
Х[2] Любимов Константин Павлович (Кронид)
Кронид (Любимов Константин Павлович) 13.05.1859-10.12.1937Кронид (Константин Павлович Любимов), 13.05.1859-10.12.1937 Священномученик, архимандрит, наместник Свято-Троицкой Сергиевой Лавры. В 1877 году в...
Читать далее.... Беседы, проповеди, рассказы. СТСЛ, 2014. С. 226-235.

 

Примечания:

[1] Сеннолиственное древо (ц.-слав.) – дерево с обильной листвой.

[2] См.: Житие святого Андрея, Христа ради юродивого, Константинопольского († 936; память 2/15 октября) // Четьи-Минеи. 2 октября. СПб., 1904. С. 66-68.

[3] Тщатся (ц.-слав.) – стараются.

[4] Уд (ц. – слав.) – член.

[5] Память преподобного Маркелла Апамейского (f485), игумена обители «Неусыпающих», празднуется 29 декабря/ll января.

[6] Прп. Иоанн Мосх. Луг духовный. Сергиев Посад[4]
Х[4] Сергиев Посад и его район - регион с богатейшей историей. История Сергиева Посада насчитывает почти семь веков богатой событиями жизни. Троице-Сергиев монастырь был основа 1337 году преподобным Сергием Радонежским. В XIV — начале XV вв. вокруг монастыря возникли несколько поселений (Кукуево, Панино, Клементьево и др.), объединенные в 1782 году по Указу Екатерины II в город, названный Сергиевским Посадом. С 1930 по 1991 год Сергиев Посад носил название Загорск, в память погибшего секретаря Московского комитета партии В.М. Загорского, затем городу было возвращено историческое название.
Читать далее...: ТСЛ, 1915. С. 182.

[7] Царьградом в церковной традиции называют Константинополь.

[8] В.Гурьев. Пролог в поучениях. Сергиев Посад, 1992. Т. 1. Январь, день 19-й. С. 393-394.

Источник: Свято-Троицкая Сергиева Лавра