Проповедь насельника Свято-Троицкой Сергиевой Лавры архимандрита Илии (Рейзмира) в день памяти преподобного Антония Великого

Дорогие братия и сестры! Сегодня мы молитвенно прославляем угодника Божия, основателя монашества, преподобного Антония. Он родился в Среднем Египте в 251 году от благочестивых и благородных родителей. Желая сохранить в чистоте сердце сына своего, родители не позволяли ему никуда отлучаться из дома, кроме как в церковь. Поэтому он и не получил образования. Но, по словам святителя Афанасия [1], он дома внимал Священному Писанию и душеспасительным чтением укреплял в себе любовь к благочестию и страх Божий. Двадцати лет он стал сиротой, лишившись отца и матери, и должен был заботиться о воспитании малолетней сестры. Но домашние заботы никогда не препятствовали ему присутствовать при богослужении в храме. Однажды, по дороге в храм, он размышлял о том, как апостолы, оставив все, последовали за Христом, как первые христиане полагали к ногам апостолов все, что имели. С такими мыслями вошел он в храм и услышал слова Евангелия: «Аще хощеши совершен быти, иди, продаждь имение твое и дождь нищим; и имети имаши сокровище на небеси» [2]. Антоний в этих словах услышал голос с неба, относящийся именно к нему. Он немедленно продал все свое богатое имущество, оставшееся от родителей, деньги раздал нищим и, поручив воспитание сестры благочестивым девам, решил подвизаться вдали от мира единого Бога ради.

Преподобный Антоний Великий

Подобно другим подвижникам, Антоний поселился сначала вблизи селения и отдался руководству одного благочестивого подвижника-старца, с юности проводившего уединенную жизнь. Он посещал и других отшельников, как умная пчела, по словам святителя Афанасия, брал для подражания все то, что находил лучшего и совершеннейшего в их образе жизни. Потом он поселился один, подальше от селений, заключившись в пещере, как живой мертвец. Пищей его был хлеб с солью, а питием — вода, и это он вкушал раз в день по заходе солнца, а иногда — через два или даже через четыре дня. Одеждой его была грубая власяница, постелью — сухой тростник, а то и голая земля. Пропитание себе Антоний добывал рукоделием, которое брал у него благочестивый мирянин, а взамен приносил пищу.

Много искушений перенес преподобный Антоний в первые годы своего подвижничества. Часто беспокоила его мысль о трудности и суровости отшельнической жизни и о тех удовольствиях, которые соединены с богатством и славой мирской. Иногда возникали нечистые пожелания плоти, и в ночных видениях являлись ему искуси-тельные образы. Но пламенной молитвой к Богу, строгим постом и бдением он очищал свое сердце и старался сразу же — в самом начале — отражать искушения врага. Чем мужественнее был Антоний в постигающих его искушениях, тем более усиливались против него враги спасения. «Сколько раз, — так рассказывал сам Антоний своей братии для назидания, — грозные демоны в виде скорпионов, лютых зверей и змей окружали меня и наполняли жилище мое, точно готовые на брань воины, а я пел: «Сии на колесницах и сии на конех, мы же во имя Господа Бога нашего призовем» [3], и тотчас они по милосердию Божию обращались в бегство. Однажды они в ярком свете явились мне и сказали: «Мы пришли, Антоний, показать тебе свет наш». А я закрыл глаза, так как гнушался смотреть на свет диавольский, помолился, и немедленно исчез свет лукавый. Потом, когда они пели передо мною псалмы и рассуждали между собою о Писании — Аз… яко глух не слышах [4]. И когда они потрясали мою хижину, я спокойно воссылал молитвы ко Господу. Часто злые духи производили шум около меня, часто скакания, часто свист, а я пел псалмы, и их крики обращались в стоны и рыдания. Поверьте, чада мои, тому, что скажу вам. Однажды я видел диавола в образе высочайшего человека, который дерзнул назвать себя провидением и силою божественною. Он сказал мне: «Чего хочет от меня, Антоний?» Я плюнул ему в лицо, устремился на богохульца, и тотчас этот великан исчез. Когда я постился, он предстал передо мной с хлебом и так склонял меня к принятию пищи: «И ты человек, и также обложен немощию, вкуси сей пищи и отдохни немного от трудов, чтобы не сделаться больным». Я узнал в сем соблазнительный образ змия, и, когда прибегнул к защите Христовой, он исчез, как дым. Иногда приносил он золото, чтобы или обольстить мои глаза, или осквернить мои руки. Не умолчу и о том, что часто демоны поражали ударами мое тело, а я пел: «Никто же разлучит ны от любве Божия, яже о Христе Иисусе»» [5].

Однажды тот, кто приносил преподобному Антонию пищу, нашел его почти мертвым от множества ран, нанесенных рукою врага. Он поднял Антония и перенес его в дом благочестивой вдовы. Все знавшие Антония думали, что он умер. Придя в себя, ночью он попросил брата опять отнести его в пещеру, и там, не имея сил встать на молитву, он лежа призывал Господа на помощь. Во время молитвы Господь Своим явлением утешил подвижника, и он почувствовал себя здоровым. «Где Ты был, Благий Иисусе? — воззвал к Явившемуся Антоний. — Почто вначале не пришел Ты прекратить мои страдания?» — «Антоний! Я был здесь, — сказал Господь, — и ждал, доколе не увижу твой подвиг; добре ты подвизался. Я всегда буду помощником твоим и соделаю имя твое славным повсюду».

После пятнадцати лет подвижнической жизни, духовно утвердившись долгими искушениями, Антоний, давно жаждавший совершенного уединения, в 285 году, тридцати пяти лет от роду, перешел Нил и в совершенно пустынном месте начал свои новые подвиги. Здесь, вдали от всех людей, без наставника и сотрудника, он прожил около двадцати лет. Чего только не вытерпел он в продолжение этого времени! «Поистине достойно удивления, — говорит святитель Афанасий, — что один человек, живя в дикой пустыне, не боялся ни ежедневных нападений диавола, ни свирепости бесчисленных зверей». Часто приходилось терпеть холод, жажду, голод и зной. Чем свободнее он был от внешних соблазнов, тем больше духовная брань сосредоточивалась внутри — в области помыслов. Иногда сомнения колебали его душу. Сознавая чистоту своих устремлений и представляя множество скорбей и искушений, которым подвергался, Антоний вопрошал Бога: «Господи! Для чего одни умирают в молодости, а другие живут до глубокой старости? Для чего одни бедны, а другие богаты? Для чего нечестивые богаты, а благочестивые бедны?» Господь не оставил верного раба Своего и подал голос: «Антоний, себе внимай! А то (о чем ты говоришь) — суды Божий, и тебе нет пользы испытывать их».

Но искушения иногда до того доводили подвижника, что он впадал в уныние и, обуреваемый помыслами, недоумевал, что делать ему, чтобы спастись. «Господи, — взывал он, — я хочу спастись, но помыслы не дают мне! Что мне делать в своей скорби? Как спастись?» Произнося эту молитву, Антоний пошел по пустыне, и вот видит какого-то человека, похожего на себя, который сидел и работал, потом встал и помолился; после снова сел и начал вить веревку; затем опять встал на молитву. Это был ангел Господень, посланный для наставления и укрепления Антония. «И ты делай так, — сказал вслух ему ангел, — и спасешься». Услышав это, подвижник обрадовался и ободрился, стал так же делать и таким образом спасался.

Подвижническое уединение Антония на протяжении двадцати лет только на краткое время нарушалось настойчивыми посетителями. Заградив вход в свою пещеру, он через малое отверстие беседовал с приходившими. Но настало время, когда он должен был стать отцом и наставником для других.

Толпами стекался к нему народ, когда он открыл к себе доступ. Чудодейственной силой веры он врачевал, а словом своим утешал печальных, учил неразумных, укрощал гневливых, внушал любовь ко Господу предпочитать всему. Он описывал величие будущих благ, говорил о бесконечном милосердии Бога, не пощадившего для нашего спасения Своего единородного Сына. Благодатные слова великого подвижника сильно действовали на приходящих к нему, и многие из них тут же решались проходить вместе с ним пустынническую жизнь.

В это время свирепствовали жестокие гонители на христиан. Однажды великий подвижник оставил пустыню и пришел в Александрию. «Поспешим, — говорил он, — к славному торжеству наших братии, дабы или с ними сподобиться мученического венца, или по крайней мере посмотреть на их победу». Пред судилищем он укреплял своими увещаниями исповедников веры в мужестве и твердости, указывая им на будущее блаженство. Своими словами он проливал отраду в их сердца, и в предсмертные минуты их жизни он и сам желал мученичества, но Господь хранил его для спасения других людей.

Возвратившись в пустыню, Антоний собрал около себя сонм иного рода мучеников — мучеников подвижничества. От иноков он требовал полной нестяжательности, послушания, рассудительности и молитвы как основ спасения. Пустыня наполнилась учениками Антония, для которых он основал монастырь на берегу Нила и которых с любовью назидал.

Привлеченные славой угодника Божия, к нему приходили за советом и великие подвижники, такие как Макарий Александрийский, Пимен Великий, Памва Нитрийский, епископ Аммон, преподобные Пафнутий, Серапион, Ампеон и другие, а также языческие философы. Язычники удивлялись великой мудрости не изучавшего наук святого старца. «Как можешь жить здесь, отец, лишенный утешения от книг?» —однажды спросил его один философ. «Моя книга — природа вещей, — отвечал Антоний, — она всегда тут, как скоро мне захочется читать слово Божие. Скажите мне, что прежде было: разум или письмена?» — «Конечно, разум!» — отвечал философ. «Стало быть, — сказал Антоний, — у кого есть неповрежденный разум, тому не нужны и письмена».

Благочестивому и мудрому слепцу Дидиму преподобный сказал: «Не смущайся, Дидим, что лишился чувственного зрения. У тебя не стало глаз, которыми смотрят комары и мошки, но ты лучше радуйся, что имеешь глаза, которыми смотрят ангелы, созерцая Бога и воспринимая свет Его…» Император Константин и его сыновья обращались к Антонию за советами, и он своими посланиями внушал им быть милосердными и правосудными и помнить, что есть Царь над всеми — Иисус Христос.

За свою великую любовь к Богу и людям преподобный Антоний удостоен был от Бога особого дара чудес и прозрений. Но, совершая исцеления, изгоняя бесов[1]
Х[1] Подскажите есть ли расписание отчитки Отца Германа?
Добрый день! Подскажите, пожалуйста, как попасть на отчитку Отца Германа и есть ли расписание? Где можно уточнить информацию по этому вопросу?
Читать далее..., тем, кому помог, он внушал благодарить не Антония, а только лишь Бога, Который один имеет силу исцеления. В видениях ему была явлена посмертная борьба души против демонов, преграждающих ей путь в небесные селения. В час кончины Аммония, Нитрийского подвижника, он видел душу его, возносившуюся на небо. Ему Господь открыл и сокровенное пребывание после кончины еще более угодившего Богу, чем он, как думал подвижник, преподобного Павла Фивейского, которого Антоний посетил и напутствовал в вечную жизнь. Возвратившись от преподобного Павла, на вопросы братии с великим смирением и со слезами авва Антоний восклицал: «Горе мне, бедному грешнику! Недостоин я имени пустынника! Я видел Илию! Я видел Иоанна в пустыне, я видел Павла в раю!»

В постоянных подвигах самоумерщвления, в заботе о спасении ближних протекла жизнь Антония Великого. Почувствовав приближение кончины, он призвал двух своих учеников, пятнадцать лет служивших ему. «Наконец, любезные дети, — сказал он им, — наступил час, в который я, по слову Божию, отхожу ко отцам моим. Уже Господь зовет меня, уже я желаю видеть небесное. Заклинаю вас, чада сердца моего, не погубите плодов, приобретенных вашими долговременными трудами; помните, как вы подвергались искушениям от демонов. Вы знаете как злобное коварство их, так и бессилие их против благочестия. Любите от всего сердца Господа нашего Иисуса Христа. Никогда не забывайте наставлений моих. Постоянно помышляйте о том, что вы всякий день можете умереть». После этих слов равноангельская душа его отошла ко Господу; на лице его сияла светлая радость. Это было 17 января 356 года.

Будем и мы, дорогие братия и сестры, подражать преподобному Антонию в его любви ко Господу и людям. Молитвами святого Антония да сподобит нас всех Господь вечной блаженной жизни. Аминь.

ПРИМЕЧАНИЯ

[1] Афанасий Великий, епископ Александрийский (293-373), был лично знаком с Антонием Великим, составил его жинеописание.

[2] Мф. 19, 21

[3] Пс. 19, 8.

[4] Пс. 37, 14.

[5] 1 Рим. 8, 39