Древнерусское шитье

logo

Наряду с развитием изобразительных искусств, черпая из иконописи свои духовные силы, развивается искусство древ­нерусского шитья. Несмотря на несомненное влияние ико­нописи, выразившееся в рисунке шитых изображений, шитье достигает, попутно, в своих образцах такой глубокой худо­жественности, а в способах толкования настолько сильно и своеобразно, что должно быть рассматриваемо как само­стоятельная область русского искусства, достигшая в совер­шенстве выполнения своих задач.

Древнерусское шитье



Сударь с образом Святой Троицы и дробницами. Шитье.

Россия, Москва, 1598-1604 гг., 55х50 см. (дар Бориса Годунова)

Шитье, владея самыми широкими способами исполнения рисунка, начиная с самых несложных и приобретая технику наиболее утонченную, тем самым имеет широкую возмож­ность выражения всей глубины содержания своих религиоз­ных мотивов, придавая им особую, чарующую красоту.

Самый материал, употребляемый в шитье, богатство и разно­образие его, имеет большое значение в выполнении задачи, так как краски часто только стремятся передать впечатление, кото­рое так просто выражают утонченность шелка и нитки золота.

Каждый период развития литургического шитья характе­рен своим материалом: в наиболее древних предметах из­любленным материалом был шелк крученый и сученый, про­шитый простым, несложным, плоским швом в вертикальном направлении; но в дошедших до нас роскошных саккосах конца XIV — начала XV века (Патриаршая ризница и Чудов монастырь) шитье украшено жемчугом и эмалевыми плас­тинками. Шитье шелком XV века достигает чарующей живописности; шелк, как краска, заливает рисунок, контур обводится большей частью тонко прошитым, коричневым шелком; этот шелк, окрашенный, как и все другие цвета шелка, растительными красками, наименее прочен — почти на всех шитых вещах он ранее других тлеет и высыпается.

В XV веке золотые и серебряные нити в шитье шелком упо­треблялись как украшение, ими выкладывались венцы свя­тых мелкими узорами геометрического характера, надписи и, часто, складки одежд. Техника шитья золотом сильно отли­чается от шитья шелком: золото большею частью не прошива­лось насквозь, а лишь прикреплялось на лицевой стороне тонким крученым шелком; эти прикрепления, правильно рас­положенные, и образуют узор.

В XVI веке к шитью шелком все более примешивается золото и серебро, и даже самую шелковую нить часто скру­чивают с узкой металлической полосой, образуя так назы­ваемый сканный шелк. Облачения, как предметы наиболее декоративные, шьют золотой и серебряной нитью, битью, канителью и жемчугом; все эти материалы прикрепляются шелком или льняными нитками. В золотом шитье под нитью золота настилаются параллельными рядами льняные нитки или крученые бечевки (XVI и XVII век); для сильного релье­фа, haut-relief, подкладывается береста, вата или корпий (XVIII век), а в XIX веке мы видим, преимущественно, шитье золотом по карте.

В древнерусском шитье есть особая чуткость в примене­нии материалов, строгий ритм, не допускающий ошибки — материал как бы отвечает духу содержания, оживляется им и способствует выражению его духовной красоты.

Мы не можем не обратить внимания на важность умения применить материал — на блеск и матовость, достигаемые направлением стежка в ту или иную сторону (плоский шов и атласный шов), прошитого в вертикальном направлении или в направлении движения мускулов и складок. Игра шелка, состоящая в перемене направления стежка, была как бы исходной точкой развития богатейшей техники, достиг­шей необычайного разнообразия своих швов и узоров.

  Древнерусское шитье


Золотошвейная мастерская Троице-Сергиевой Лавры

Эти швы и узоры не только были проявлением самостоя­тельного творчества мастериц, но и невольно подчинялись влиянию других производств — как-то тканям и чеканке, и перенимали, перерабатывая по-своему их технику. Узоры с тканей были в этом отношении наилучшими образцами и давали неисчерпаемое богатство приемов для подражания. Примеры мы видим в шитье шелком и золотом, где развитие швов достигнуто не только в плоскости, но и в рельефе, в чем сказывается влияние скани, чеканки и ткани аксамита. Все эти швы и узоры, эти разнообразные приемы служили спосо­бами достижения высокой художественности литургичес­кого шитья в руках художницы — мастерицы Древней Руси.

Шитье было особым миром, доступным русской женщине, миром бесконечно разнообразным, полным красоты, радости красок и глубоких чувств. Лишенная внешней свободы, силой обычая заточенная в терем, русская женщина здесь находит широкую область для развития своего духовного творчества в красках, в смелых сочетаниях ярких богатых тонов и в воз­можности выразить в изображении религиозного мотива свою душевную глубину. Сюда, к пяльцам, несет она свои духовные стремления, здесь она оставляет лучшую часть своей души; иголкой, каждым глубоко прочувствованным стежком, она проявляет свою глубокую веру, свои религиозные мечтания и надежды. Каждый штрих, каждый стежок, благодаря мед­ленности выполнения, продуман, и нет ни одной неосторож­но проведенной черты, могущей нарушить общую гармонию.

Вследствие того, что работа продумана и прочувствована, образцы древнерусского шитья производят на нас неотрази­мое впечатление.

В Ризнице Троице-Сергиевой лавры мы находим сохранив­шиеся в большом количестве образцы литургического шитья. Благодаря тому, что все шитье, находящееся в Ризнице, мно­гочисленно и полно и многие образцы его датированы, рас­смотрев его, можно иметь суждение о развитии этой области русского искусства.

Обитель преподобного Сергия с конца XIV века становит­ся центром, куда несутся религиозные стремления всей Руси; русские женщины и русские царицы, в частности, стремятся в Троице-Сергиевский монастырь, бывают тут по нескольку раз в год и в самых важных случаях своей жизни, неся сюда свои дары, произведения своих рук и души.

Вероятно, Троице-Сергиева лавра содержала в себе беско­нечное количество их приношений (ныне утраченных вследст­вие неизбежности исторических потерь) [1], о богатстве которых мы можем судить по тем вкладам, которые сохранились.

Всюду, во всех этих вкладах мы видим преобладающими два изображения — Святой Троицы и преподобного Сергия, эти две опоры веры и надежды, к которым возносились все молитвы.

Шитье в Ризнице представлено с XV века; лучшим образцом данной эпохи является фрагмент с изображением Деисуса [2], шитый преимущественно шелками и частью золотом по шел­ковой ткани червчатого цвета. По рисунку и исполнению он исключительно художественен. К XV веку также можно отне­сти несколько мелких пелен и поручей, четко прорисованных и красочно-живописных.

Конец XV века представлен более обширно, возглавляясь глубоко-художественным образцом шитья — пеленой, вклада 1499 года великой княгини Софии Фоминишны Палеолог. [3] Стройным сочетанием красок и строгим переводом фигур, она является совершенным произведением искусства и ис­ходной точкой нового стиля, который в дальнейшем влияет смелым сочетанием красок малиновых и зеленых тонов на шитье XVI века.

По композиции своей, с шитым посередине крестом на подножье и расположенными по опушке святителями, святы­ми и праздниками, среди которых в центре — изображение Святой Троицы и явления Богоматери преподобному Сер­гию, — она является типичной для подвесных пелен: так, например, мы находим несомненное подражание ей в ком­позиции пелены, вкладе великой княгини Соломонии Сабу­ровой 1525 года.

Пелена великой княгини Софии Палеолог соединила в себе ряд иноземных влияний, вдохновлявших Русь конца XV века. В ней чувствуется отражение юга, Греции и Италии, выразив­шееся в движениях фигур, их выразительности и в ярких красках, соединенных в богатые, ныне поблекшие сочетания. Эти краски своей сочностью и простое применение материа­ла в плоском шве дают пелене характер живописный, лишен­ный сухости. Техника пелены характерна приемом вышитых поверх шитья разноцветными шелками крапин.

Пелена в художественном отношении настолько своеоб­разна, что не могла не повлечь за собой подражаний, какие мы видим в некоторых вещах Ризницы. [4]

На русское шитье того времени сильно влиял юг — Греция, Италия и Молдавия, несомненное отражение искусства кото­рой мы видим в покрове на престол, вкладе Анастасии Воино­вой 1514 года. [5] Этот покров по рисунку фигур и сочетаниям тонов несомненно молдавского характера. Об участии в его работе знаменщиков-иностранцев свидетельствуют также и слова летописи покрова: «Лета 7022 при державе Великого князя Василия Ивановича Господаря и Царя всея Руси пресвященном митрополите Варламе сий покров дожила Ивано­ва жена Захарьина Воинова Настасия в дом Живоначальней Троицы и Чудотворца Сергия по души мужа своего и по собе и по своих родител(е)х и хто Господа мои учну(т) служити и святого сего прест(о)ла и были бы Бога ради поминали душю Вана Захарьича и наших родителей и многогрешную Настасию». Слово «Господарь» указывает на немосковское про­исхождение мастеров, имена которых почти удалось выяснить по помещенным в двух кругах шитым надписям. В одном из них вышиты слова: «Писали мастера Великого князя»; об именах их, помещенных в ныне прорванном и обветшавшем круге, с утраченным большинством букв, мы можем судить по книге надписей Троице-Сергиевой лавры, собранных архимандритом Леонидом и изданных в 1881 году, очевидно, когда шитые надписи в кругах еще были целы: «Писали мастера Великого князя Андрей Мыведон (или Мыдевон) и Аника Григорьев Кувека». [6]

Помеченные имена знаменщиков на самом шитье — явле­ние весьма необычное — делают пелену неизмеримо ценной в историческом отношении.

Яркая живость красок, непосредственных и сильных, с середины XVI века начинает утрачиваться в связи с рас­пространяющимся употреблением в шитье пряденого золота и серебра и с богатым расцветом дошедшей до совершенства техники. Стежок достигает такой виртуозности, что масте­рицы им владеют как тонким пером, четко прорисовывая глубоко проникновенные лики изображений.

Одним из примеров перехода от прежней живописности к технике шитья может служить упомянутая выше пелена 1525 года, вклад великой княгини Соломонии Сабуровой, супруги Василия III. [7]

Пелена высоко художественна по композиции и рисунку, и в ее исполнении чувствуется соединение двух начал — силы краски и богатства техники, и здесь уже в технике шитья шелком применяются приемы шитья золотом, лиша­ющие исполнение акварельной сочности (сканный шелк).

Пелена была реставрирована и переложена на более позд­ний красный бархат, но по сохранившимся около шитых фигур мелким остаткам прежнего фона видно, что середина пелены была червчатой, а кайма лазоревой шелковой ткани.

Целый ряд образцов шитья ризницы Троице-Сергиевой лавры середины и конца XVI века является исключительными по совершенству образцами. Таковы вклады царицы Анастасии Романовой 1556 года, князя Владимира Андреевича Старицкого 1561 года, великого князя Иоанна Иоанновича 1575 года и вклад Голицыных 1595 года.

Покров, вклад царицы Анастасии Романовой [8], с изображе­нием креста на подножьи, с копьем и тростью и помещенной внизу головой Адама и двумя летящими по сторонам креста плачущими ангелами, по композиции находит подражание в нескольких покровах, как, например, в покрове вклада Вели­кого князя Иоанна Иоанновича. В покровы эти обильно вли­то золото, но еще ярки краски.

Одним из наиболее совершенных образцов шитья этой эпо­хи является сильная по композиции большая плащаница — вклад князя Владимира Андреевича Старицкого 1561 г. Нам известны, кроме этой, две плащаницы того же вкладчика, одна — в Кирилло-Белозерском монастыре (описанная в № 1 «Софии» Н. М. Щекотовым) и в Смоленске (Кондаков Н. П. Памятники христианского искусства на Афоне); по компо­зиции все три плащаницы одного характера.

В плащанице Троице-Сергиевой лавры чувствуется гармо­ния светло-зеленых и серо-золотистых тонов; нет ни одного резкого оттенка, и во всех тонах достигнуто полное равнове­сие. В этой плащанице очень типичны мотивы, взятые с вос­точных и итальянских тканей и орнаментов чернью, нане­сенные на одежды предстоящих святых. Техника исполнения достигает совершенства и в шитье ликов, рук и тела Спасите­ля атласным швом, и в шитье нимбов золотом высоким швом, в подражание чеканке. Плащаница была реставрирована, фон ее — червчатая камка, по-видимому пришедший в вет­хость, был заменен светло-зеленым атласом.

В шитье плащаницы можно проследить влияние чужезем­ных искусств на Русь середины XVI века; так, в углах ее с изо­бражениями символов евангелистов и в сегменте, где поме­щены изображения Духа Святого, солнца и луны, — в облаках фона сильно влияние персидских миниатюр. В дальнейшем эти облака, так часто применяемые в композиции фона неба, утрачивают прежний характер и, переработаные, приобрета­ют сухость рисунка, как например в плащанице вклада Голи­цыных 1595 года и во вкладе Годуновых.

Наиболее характерной особенностью плащаницы вклада князя Старицкого является трактовка фигуры Марии Магдалины, кстати сказать, чрезвычайно выразительной. На ее одежде синих тонов нанесены пробела, дающие фигу­ре скульптурность складок, эти пробела в русском шитье — явление очень редкое и перешли в древнерусское шитье от приемов трактовки одежд в русской иконописи. В Ризнице Троице-Сергиевой лавры мы видим пробела в одежде препо­добного Сергия на покрове вклада Великого князя Василия Иоанновича от 1525 года и в одеждах святых вышеупомяну­того фрагмента червчатого шелка с изображением Деисуса.

К концу XVI века литургическое шитье начинает обога­щаться широким применением жемчуга, драгоценных камней и золотых дробниц; это внешнее богатство начинает постепен­но убивать глубокий духовный смысл композиций. Пышность материала и богатое применение золота, часто покрывающе­го весь фон изображений (покров, вклад Бориса Годунова 1598 года и вклад Дмитрия Андреевича Строганова 1671 года), увлекает за собой все искусство шитья XVII века, создавшего небывалые по пышности образцы. В связи с этим сухость зара­жает и трактовку ликов, которые начинают очерчиваться все более резкими линиями контуров (вклады Годуновых 1602 и 1604 года и упомянутая выше плащаница, вклад Голицы­ных 1595 года).

В Ризнице особое место занимает большое количество риз, представляющих высокую художественную ценность; опле­чья этих риз богаты по рисунку и материалу, шиты золотом и кафимским жемчугом, а самые ризы сшиты из тканей вос­точного и итальянского характера — парчи, рытого бархата, аксамита и камки.

К концу XVII века, в связи с новой влившейся струей за­падного искусства, не могшей не отразиться на русском ши­тье, оно, как таковое, начинает падать, уступая место новым приемам.

Вместо строгой стилизации в лики и складки одежд вливаются тени, а часто лики не зашиваются плоским или атласным швом, а прошиваются только линии контуров шел­ком; узоры золотого шитья становятся крупнее, и техника ме­нее совершенна. Примером может служить покров на гробни­цу с изображением преподобного Сергия. [9]

Далее, в XVIII веке шитые лики заменяются нашитыми живописными. Пышность и богатство материала достигает полного расцвета, — но душа шитья утрачивается, утрачена и строгая выразительность изображений.

XVIII век, давший русской женщине новые возможности проявления своей духовной жизни, не мог не отразиться на ее творчестве в области художественного шитья. Шитье переходит от великого искусства передачи религиозного вдохновения и духовного творчества русской женщины — в мастерство вышивать, мастерство, не лишенное искусства, но утратившее свою великую двигательную силу — чуткую художественную восприимчивость и глубины чувства в пере­даче религиозных сюжетов.

Источник: Игумен Андроник (Трубачев). Закрытие Троице-Сергиевой Лавры и судьба мощей Преподобного Сергия Радонежского в 1918-1946 гг. Приложение с.364- 372



ПРИМЕЧАНИЕ

[1] См.: Книга вкладов 1673 г. Описи 1642 и 1759 гг.

[2] Найденный при описи 1919 г.

[3] См. статью В. П. Георгиевского в: Светильник, 1913-1914.

[4] Поруч и два воздуха, найденные при описи 1919 года.

[5] Покров отмечен в книге надписей Троице-Сергиевой лавры, изданной архимандритом Леонидом в 1881 году. В опись 1908 года не включен. Най­ден при описи 1919 г.

[6] Теперь сохранились слово «Мыведон» и «Кувека».

[7] В. П. Георгиевский. Шитье ризницы Троице-Сергиевой лавры. Светиль­ник, 1913-1914.

[8] Этот покров в описи 1908 года числится как вклад Великого князя Василия Дмитриевича, сына Дмитрия Донского, 1424 года. В. П. Георгиев­ский в статье «Шитье ризницы Троице-Сергиевой лавры» (Светильник, 1913—1914) датирует его 1424 годом, замечая, что шитье покрова пере­ложено на светло-зеленую камку более позднего времени. Профессор В. Е. Голубинский в труде «Преподобный Сергий Радонежский и создан­ная им Троицкая лавра», ссылаясь на монастырское предание, приписав­шее этот вклад Великому князю Василию Дмитриевичу, датирует его 1422-1424 годом.

[9] В «Книге вкладов» 1673 года покров не значится. В описи 1759 года он подробно описан, но в описи не отмечено, кем он вложен в Ризницу лавры. Исходя из двух последних веских оснований и принимая во внимание технику покрова, типичную для второй половины XVII века (лик и руки полосные, узоры золота крытные), а также и то, что запоны на венце прп. Сергия (по определению Ф. Я. Мишукова) характерны для эпохи царя Федора Алексеевича, — мы относим работу покрова ко второй половине XVII века. Покров вышит по светло-зеленой камке и реставрации не под­вергался, лишь в ряда положенное по кайме золотое кружево было нашито позднее. По-видимому, монастырское предание ошибочно датировало по­кров первой четвертью XV века. Подобный ему покров с изображением свт. Алексия находится в Ризнице Чудова монастыря — он шит по подоб­ной светло-зеленой камке, и техника шитья та же: контуры лика прошиты коричневым шелком по атласу, борода зашита шелками, одежда святителя шита золотом подобными же узорами. Эти два покрова настолько сходны, что, возможно, были шиты в одной мастерской.

Источник: Свято-Троицкая Сергиева Лавра



Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *


Контекстная справка

[1] — За столетия на территории Свято-Троицкой Сергиевой Лавры сложился уникальный ансамбль разновременных построек, включающий более пятидесяти зданий и сооружений.

В юго-западной части монастыря находится белокаменный Троицкий собор (1422-1423), поставленный на месте первого деревянного храма XIV века. Именно вокруг него происходило формирование монастырского ансамбля. К востоку от собора в 1476 году псковскими мастерами была возведена кирпичная церковь-звонница во имя Сошествия святого Духа на апостолов. подробнее...

[2]Сергий Радонежский
Биография Рождение и детство Начало монашеской жизни Образование Троице-Сергиевого монастыря Общественное служение Сергия Радонежского Старость и кончина... подробнее...