Состояние совести

Совесть называют практическим сознанием. В сем отношении можно сказать, что она есть сила духа, которая, сознавая кон и свободу, определяет взаимное отношение их. По занятиям, или действиям, в совести видят законодателя, свидетеля или судию, и воздаятеля…

Дело совести как законодателя — показывать законы, по коим должно действовать существу разумно-свободному, и склонять к тому волю его силою своего обязательства…

Вообще совесть оставляет человека [грешника] действовать наудачу, по влечению обстоятельств, без внутреннего уверения и одобрения. По всему видно, что сей законодатель отстранен от своей должности, лишен господства и до того ослабел, что m вступается за свои права…

Совесть как свидетель и судия сознает, как обошелся человек с предписанным ею законом, и, подводя под него поступок с всеми обстоятельствами, и внутренними и внешними, определя­ет, прав ли человек или виноват. Суд суда совестного, как гово­рится, неподкупен. Это и бывает так, только не всегда. Можно ожидать неверности в суде совестном во всех тех случаях, где неверно законодательство совести, ибо тогда нет начала для суда… Совести следовало бы действовать так: ревнуя о правде, тщательно следить за делами человека, и мало-мало какая неисправность, тотчас предавать его суду и судить не лиц. Но таких действий нет в совести у человека грешника

Немалый признак искажения совести есть уклонение суда от себя на других. Совесть нам дана затем, чтоб судить нас самих; если она судит других, надобно сказать, что она не свое дело стала делать… Суд о других бывает неумолимо строг, тогда как суд о себе всегда прикрывается снисходительностью, а следует — Оканчивается же суд всегда почти: несмъ, якоже прочии человецы…

Совесть как мздовоздаятелъ. Коль скоро произнесен суд и человек сознал в себе: виноват, — начинается скорбь, туга, досада на себя, укоры, терзания или мучения совести. Такие чувства и суть воздаяния за грехи от совести, как, напротив, отрадные чувства совестного оправдания суть воздаяния за правду… Но и опять, сколько несправедливости у ней и с сей стороны!.. Неред­ко нападает на совесть страшливость (скрупулезность), по кото­рой, считая всякое почти дело грехом, она за все тревожит и ест человека. Состояние того, кто подвергается такому суду, мучи­тельно и потому есть состояние болезненное, неестественное…

Итак, совесть в греховном состоянии, по законодательству, по суду и воздаянию, то сама собою неверна, то намеренно искажа­ется ради страстей. От сего одни свободно предаются всему раз­ливу страстей и греховной жизни, ибо, когда совесть улажена со страстями, кто вразумит? Другие живут в холодной безпечности ни худо ни добро. У тех и других очевидно деятельность извращена и она пробудет такою до пробуждения совести… У человека, к Богу обратившегося и восстановившего благодатное с Ним общение, совесть заблуждающаяся вразумляется, искаженная исправляется во всех трех своих должностях… Плоды такого состояния совести суть: прежде всего — дерзновение пред Богом, по которому несмущенно и несумненно обрщаются к Богу, как невинные дети к отцу; потом — живая, сильная и скорая деятельность, ибо чистая совесть привлекает силу Божественную, которая, преисполняя собою всю душу, сообщает ей неутомимость, непрестаемость труда, непреодолимость препятствиями, в чем собственно и состоит свобода духа, свойственная человеку; наконец и воля сливается с совестью и прекращается всякое внутри восстание: человек вступает в то состояние, когда ему закон не лежит, потому что он сам весь преисполняется законом. (13. С. 266—279)

Подвизайтесь неленостно так, чтобы совесть ни в чем не обличала… Покой совести есть первое условие мирных отношений к Богу, а эти последние составляют условия преуспеяния духовного во внутренней жизни. Побеждать свои хотения, зная что лучше им отказать, нежели их послушаться, есть Богу приятная жертва, за которую Он воздаст внутренним утешением. А опус­кать эти случаи к победе над собою значит богоугождение ста­вить ниже самоугождения. (3. С. 231)

Совесть да будет чистою всегда. Но совесть надо просветить словом Божиим, а то она часто безпокоит за то, за что не следует вступаться. Для того читать надо Евангелие и оттуда почерпать правила, какими потом должна руководиться совесть. (8. С. 3)

Закон есть неотложный — ничего не допускать, против чего восстает совесть… В совести Сам Бог говорит. Следовательно, ее надо слушать паче всего… А что Бог говорит, известно из укора совести. (1. С. 120)

Что значит — иметь совесть чистую в отношении к вещам? Не злоупотреблять ими, а пользоваться разумно, храня их ко можно долее. Это монастырское правило. (1. С. 114)

Совесть видит нашу неправость и безпокоит. Она права. Не­следовало себя связывать: то и то буду делать в видах подвижничества, когда не было уверенности одолевать себя всякий. Например, положили не пить чай, а потом выпили безпокоитесь. Дело не велико выпить чашечку, но велико то, что совесть оскорблена и что допускаются дела, нарушающие прежние решения ваши. Этим разоряется внутренний строй и образуется навык не внимать совести, когда она указывает должное. А тут и безстрашие придет, и совершенное равнодушие к рождению. (2. С. 186)

Сожженная совесть ничего не чует… грешит с сознанием — и горя мало. То страшное дело! Но вы хорошо делали, что скорбели и себя окаявали. Бог примет сие за исповедь… А когда скажете духовнику, то и совсем конец… и мир. (6. С. 141)

Совесть исповедью и сокрушением умиряется — в связи с епитимиею. (6. С. 108)

Святитель Феофан Затворник. Православие и наука. Руководственная книга изречений и поучений. Составитель игумен Феофан (Крюков). Издание второе. Данилов мужской монастырь. Даниловский благовестник. Москва 2009.

Источник: Свято-Троицкая Сергиева Лавра