Сегодня Православная церковь празднует память священномученика Сергия Лебедева, выпускника Московской Духовной семинарии, духовного сына затворника Свято-Смоленской Зосимовой пустыни иеросхимонаха Алексия.
Семья Лебедевых жила в Замоскворечье и много общалась с будущим старцем, в то время диаконом церкви святителя Николая в Толмачах Феодором Соловьевым. Отец Сергея, тоже диакон, Павел Лебедев служил в Екатерининском храме на Большой Ордынке.
Родился Сергей 3 июля 1875 года в Москве. После окончания Московской Духовной семинарии преподавал Закон Божий в Московской Мароновской церковноприходской школе, а затем в Перервинском духовном училище. В 1898 году рукоположен во священника ко храму Смоленской иконы Божией Матери Новодевичьего монастыря. С этого времени отец Сергий стал преподавать Закон Божий в одноклассной церковной школе при монастыре. С 1900 года он – законоучитель в воскресной школе Хамовнического попечительного училища, с 1902 года – помощник заведующего церковноприходской монастырской школой, а с 1910 года – законоучитель в детском приюте.
В 1901 году после 4 лет семейной жизни отец Сергий овдовел. Супруга София скончалась неожиданно. На его руках остался трехлетний сын Борис. В эти трудные дни поддержать брата в его дом неподалеку от Новодевичьего монастыря переехали сестры Екатерина и Прасковья. А чуть позже и мама Мария Павловна — воспитывать внука.
После смерти жены отец Сергий поехал в Зосимову пустынь к духовному отцу. Спрашивал его, как жить дальше: оставаться духовником в женской обители или перейти в другое место. Отец Алексий ответил: «Оставайся в монастыре, лучше быть среди голубиц, чем среди волков».
Однажды после долгой беседы в Троице-Сергиевой Лавре иеросхимонах Алексий предложил отцу Сергию остаться на ночь в Троицком соборе помолиться. Перед началом полунощницы старец приоткрыл раку. Священник приложился к мощам преподобного Сергия, отошел от раки со слезами и долго стоял сосредоточенный. Старец спросил его:
– Сережа, что ты чувствовал, когда прикладывался к мощам?
– Мне показалось, что я опустил лицо в цветущий куст роз… и радость пришла в душу.
– Счастлив ты, ведь немногим дано пережить такое.
С этого момента для отца Сергия начался новый этап духовной жизни. Его будни и выходные отныне состояли из богослужения, келейной молитвы, изучения трудов святых отцов, попечения о пастве и законоучительства. Мать, заметив в нем перемены, взяла с сына обещание не принимать монашество до ее кончины.
Глубокое знание богослужебного устава, благоговейность и молитвенность служения отца Сергия были отмечены священноначалием, и ему было поручено помогать недавно рукоположенным священникам, которых направляли на стажировку в Новодевичий монастырь.
Отец Сергий был хорошим проповедником, и его проповеди и внебогослужебные собеседования всегда вызывали большой интерес у слушателей. Священник в них разъяснял, каким должен быть христианский взгляд на современные обстоятельства жизни.
Сохранились записки отца Сергия:
«Как мало в нашей современной жизни радости! – писал он. — Как много уныния не только среди обездоленных, но и среди взысканных судьбою людей! Как никогда изощрились и разнообразились теперь житейские удовольствия. Каким-то блестящим, безостановочным калейдоскопом идет теперь жизнь не только в столичных центрах, но и в провинциальных городах. Сколько захватывающих интересов! Сколько выставок промышленности, художественных, исторических, разных отраслей труда; какие громадные горизонты открыты новейшими применениями электричества. Мы слышим за тысячи верст говорящих с нами людей и вскоре у телефонного аппарата будем видеть их образы. Почти уже завоеван воздух… Словом, как интересна и разнообразна теперь жизнь. А между тем среди этого разнообразия какое-то общее недовольство, сознание какой-то своей нищеты, тоска, уныние, скука, отчаяние. Почему так? Да потому, что наряду с прогрессом в жизни нашего общества наблюдается полнейшее равнодушие к тайнам и радостям веры. Русло жизни все более и более отходит от нежных, согревающих лучей христианского Солнца Правды. И наука и искусство, и государственная и общественная жизнь со всеми ее многоразличными разветвлениями – все это отклонилось от освежающей человеческое творчество благодати Христовой. От Бога бегут. Исповедовать Его стыдятся. Диво ли после этого, что наш прежде крепкий православно-русский быт сошел со своих вековых устоев, осложнился, обогатился новыми, враждебными христианскому духу обычаями и привычками и получил прямо-таки полуязыческий, богоборный характер?!»
«Люди становятся все более и более рабами внешних условий жизни, непрерывно усложняющихся ее форм и соединенной с ними жестокой борьбы за существование, за влияние, за власть, борьбы страстей и самолюбий, борьбы всего мелочного и узкозлобного… Несомненно, что раздвоение нравственных идеалов христианства и хода действительной жизни представляет из себя нечто полное великих мук и всяких печальных злоключений. И причина всего этого заключается в том, что благодатная сила Святых Таинств, сила возрождения Духом Святым перестала служить для сознания современного человека источником его нравственной жизни и деятельности… Люди полагаются на свои естественные силы и соображения, думают залечить зло своей жизни самоизмышленными лекарствами и мерами. Понятно, что из этого никогда и ничего не может выйти надежно доброго – перед нашими глазами неизбежные последствия такого ложного пути – все распространяющееся недовольство жизнью и все усиливающиеся страдания. И как больно смотреть на страдания людей, как горько и тяжело сознавать, что ничто извне не может помочь им! Почему не может? Да потому, как это признано было одним просвещенным народом еще до пришествия Христова в мир (древними римлянами), что зло мира заключается в самом корне человеческой жизни; оно неизлечимо никакими частными, земными, человеческими усилиями – оно может быть излечено только радикальным средством, то есть должен быть обновлен самый корень жизни… Конечно, такое коренное обновление человечества могло быть совершено только всемогущей и всесозидающей силой Божественной, – и оно действительно совершено Сыном Божиим, Господом нашим Иисусом Христом, Который силен Своими искупительными страданиями и смертию уврачевать греховный струп человечества, уничтожить зло мира и через ниспослание Святого Духа дать людям новую жизнь, обновить самый корень ее, положить в людях новое семя к ее дальнейшему развитию: послеши Духа Твоего, и созиждутся, и обновиши лице земли (Пс. 103, 30)».
Предчувствуя тяжелые для христиан времена, отец Сергий учил своих духовных детей хранить веру Христову «и в час испытания в темнице, среди гонения, среди голода и холода, в бедах от братий и лжебратий, и под мечом палача».
«Вспомните весь собор мучеников, перечитайте их жития, – писал он, – и вы увидите, изнемогло ли Христово слово, оставлял ли Господь в полной беспомощности Своих верных служителей?.. Нет, все с такой радостью ощущали близость Христа к себе, что лобызали орудия мучения и смерти… которые приближали их еще более к Тому, Кто по вознесении Своем на небо с отеческой любовью приготовил им там многие светлые обители».
26 сентября 1920 года отец Сергий был возведен в сан протоиерея. Через полтора года его арестовали по обвинению в том, что он препятствовал проведению в жизнь постановления ВЦИК от 26 февраля 1922 года, «вошел в преступное сообщество, организованное представителями высшего духовенства и возглавляемое бывшим Патриархом Тихоном». Ему также вменяли в вину распространение послания Патриарха Тихона и заведомо ложных сведений «о деятельности должностных лиц, администрации советской власти и отдельных членов местных комиссий Помгола, возбуждающих у населения враждебное к ней отношение». 13 декабря 1922 года Московский революционный трибунал приговорил протоиерея Сергия к полутора годам заключения. Но по амнистии он был освобожден досрочно – 11 июля 1923 года. К тому времени Новодевичий монастырь уже был закрыт, и протоиерей Сергий стал служить в московской церкви Живоначальной Троицы в Зубове.
14 апреля 1931 года отца Сергия вновь арестовали и заключили в Бутырскую тюрьму. На этот раз его обвинили в контрреволюционной деятельности. Накануне газета «Нью-Йорк таймс» опубликовала фотографию с подписью: «Знаменитый отец Сергий Лебедев, один из священников, честно выполняющих свой долг». На снимке изображен отец Сергий, благословляющий прихожан во дворе Новодевичьего монастыря.
На следствии отец Сергий показал: «В каноническом общении состою с митрополитом Сергием. Никакой антисоветской агитацией я не занимался и собраний нелегальных не устраивал. В 1929 году мой портрет появился с какой-то статьей в иностранной газете. Я совершенно никакого участия в этом не принимал и не знал, когда меня засняли».
30 апреля Особое Совещание при Коллегии ОГПУ приговорило его к трем годам ссылки в Северный край. Первое время он жил в Великом Устюге. Условия жизни там были сносными. Затем его вместе с другими священниками перевели в село Кичменский Городок, а оттуда – в настоящую глушь. В письмах к родным отец Сергий называет этот переезд «прогулкой при полном воздержании от пищи и отдыха». В начале 1932 года он жил в деревне Макарово. «Чтобы избежать праздности, письмописание считаю своим рукоделием, занимающим у меня ежедневно известную часть дня и вечера… С письмами да ежедневным занятием словом Божиим и духовно-нравственным чтением совершенно не видишь свободного времени», – писал он близким в марте 1932 года.
Каждый свой поход в районное село для отметки в ОГПУ он использовал, чтобы побывать на богослужении в храме. В остальное же время молился дома вместе с другим ссыльным священником, с которым отец Сергий поселился в одном доме. Начало Великого поста 1932 года они провели дома. «У нас имелись почти все богослужебные книги под руками, – писал он, – и мы имели полную возможность править все положенное по уставу церковному у себя дома. И Господь помог все совершить без всякой помехи, в самой мирной обстановке».
В 1933 году отец Сергий был переведен в деревню Сорокино, куда приезжали к нему духовные дети. В 1933 году «день славного Успения встретил и провел в мире, здравии и полном благополучии… Причащался в алтаре Святых Таин, предварительно сам исповедовавшись и исповедав кое-кого из своих духовных чад… Чтение есть, занятия тоже ежедневно находятся, остается только лишь всей душой благодарить Господа за все Его милости и молить Его за вас и всех благодетелей своих и твердо верить в Его Промысл, бодрствующий надо мною, когда возможно и передвигающий меня, если это будет нужно и полезно для меня и для вас».
Пока отец Сергий был в ссылке, мать и сестра ходили к заместителю Патриаршего Местоблюстителя митрополиту Сергию (Страгородскому) и просили его похлопотать перед гражданскими властями об освобождении священника. Узнав об этом, протоиерей Сергий написал им: «Глубоко чту я и Владыку митрополита Сергия за его крестоносный подвиг возглавления Церкви в наше лютое время. Я совершенно не льщу себя надеждой, что Владыка может помочь мне в моем деле. Это сверх его сил… Он со своей стороны рад бы все сделать для нашего освобождения, но непреодолимые препятствия стоят на пути его добрых намерений».
В 1934 году по окончании срока ссылки протоиерей Сергий был освобожден. Вот как писал он об этом родным: «В преддверии праздника иконы Божией Матери, именуемой «Нечаянная Радость», я получил неожиданную для себя радость: после категорического отказа в досрочном освобождении на поруки Бори мне сегодня выдали документ о свободном проживании во всех городах СССР за отбытием полного срока ссылки».
Вернувшись в Москву протоиерей Сергий некоторое время работал секретарем заместителя Патриаршего Местоблюстителя митрополита Сергия, который назначил его на эту должность, чтобы материально поддержать: на попечении священника были мать и две сестры. Служил отец Сергий в храме Петра и Павла в поселке Малаховка Люберецкого района Московской области.
21 января 1938 года отца Сергия арестовали в третий раз. Прощаясь с матерью, он поклонился ей в ноги и сказал: «Матушка, в этой жизни мы уже не встретимся».
На допросе следователь заявил отцу Сергию:
– Следствием установлено, что вы получали задания от благочинного протоиерея Воздвиженского вести контрреволюционную деятельность против советской власти и проводили это среди населения. Почему вы это отрицаете?
– Я это отрицаю потому, что никаких контрреволюционных заданий от благочинного Владимира Федоровича Воздвиженского я не получал.
Следователь устроил очную ставку отца Сергия с его тезкой, священником Знаменской церкви села Перово Сергием Сахаровым. Тот согласился давать нужные следствию показания:
– Сергей Павлович Лебедев, — сказал он, — является активным членом контрреволюционной группы духовенства, руководителем которой являлся благочинный Владимир Федорович Воздвиженский, который давал нам задания, чтобы мы среди надежного узкого круга вели активную борьбу против советской власти и готовились к ее свержению с помощью капиталистических стран.
– Подтверждаете ли вы показания Сахарова? – спросил следователь протоиерея Сергия.
– Нет, я показания Сахарова отрицаю, так как никакой контрреволюционной деятельности я не вел.
5 марта 1938 года следствие было закончено. Протоиерея Сергия Лебедева и еще троих священников обвинии в том, что они «осенью 1937 года организовались в контрреволюционную группу, которую возглавил Воздвиженский, и, проводя среди населения Ухтомского района контрреволюционную агитацию, поставили своей целью проповедовать монархический строй, оказывать противодействие политике партии и советской власти, создание среди населения недовольства и проведение подготовки населения к приходу новой, капиталистической власти».
15 марта 1938 года тройка НКВД приговорила священников Сергия Лебедева, Сергия Цветкова, Алексия Смирнова и Димитрия Гливенко к расстрелу. 22 марта 1938 года приговор был приведен в исполнение. Все четверо были погребены в безвестной общей могиле на полигоне Бутово под Москвой. А в 2000-м Архиерейский собор причислил их к лику новомучеников.
Семья Лебедевых жила в Замоскворечье и много общалась с будущим старцем, в то время диаконом церкви святителя Николая в Толмачах Феодором Соловьевым. Отец Сергея, тоже диакон, Павел Лебедев служил в Екатерининском храме на Большой Ордынке.
Родился Сергей 3 июля 1875 года в Москве. После окончания Московской Духовной семинарии преподавал Закон Божий в Московской Мароновской церковноприходской школе, а затем в Перервинском духовном училище. В 1898 году рукоположен во священника ко храму Смоленской иконы Божией Матери Новодевичьего монастыря. С этого времени отец Сергий стал преподавать Закон Божий в одноклассной церковной школе при монастыре. С 1900 года он – законоучитель в воскресной школе Хамовнического попечительного училища, с 1902 года – помощник заведующего церковноприходской монастырской школой, а с 1910 года – законоучитель в детском приюте.
В 1901 году после 4 лет семейной жизни отец Сергий овдовел. Супруга София скончалась неожиданно. На его руках остался трехлетний сын Борис. В эти трудные дни поддержать брата в его дом неподалеку от Новодевичьего монастыря переехали сестры Екатерина и Прасковья. А чуть позже и мама Мария Павловна — воспитывать внука.
После смерти жены отец Сергий поехал в Зосимову пустынь к духовному отцу. Спрашивал его, как жить дальше: оставаться духовником в женской обители или перейти в другое место. Отец Алексий ответил: «Оставайся в монастыре, лучше быть среди голубиц, чем среди волков».
Однажды после долгой беседы в Троице-Сергиевой Лавре иеросхимонах Алексий предложил отцу Сергию остаться на ночь в Троицком соборе помолиться. Перед началом полунощницы старец приоткрыл раку. Священник приложился к мощам преподобного Сергия, отошел от раки со слезами и долго стоял сосредоточенный. Старец спросил его:
– Сережа, что ты чувствовал, когда прикладывался к мощам?
– Мне показалось, что я опустил лицо в цветущий куст роз… и радость пришла в душу.
– Счастлив ты, ведь немногим дано пережить такое.
С этого момента для отца Сергия начался новый этап духовной жизни. Его будни и выходные отныне состояли из богослужения, келейной молитвы, изучения трудов святых отцов, попечения о пастве и законоучительства. Мать, заметив в нем перемены, взяла с сына обещание не принимать монашество до ее кончины.
Глубокое знание богослужебного устава, благоговейность и молитвенность служения отца Сергия были отмечены священноначалием, и ему было поручено помогать недавно рукоположенным священникам, которых направляли на стажировку в Новодевичий монастырь.
Отец Сергий был хорошим проповедником, и его проповеди и внебогослужебные собеседования всегда вызывали большой интерес у слушателей. Священник в них разъяснял, каким должен быть христианский взгляд на современные обстоятельства жизни.
Сохранились записки отца Сергия:
«Как мало в нашей современной жизни радости! – писал он. — Как много уныния не только среди обездоленных, но и среди взысканных судьбою людей! Как никогда изощрились и разнообразились теперь житейские удовольствия. Каким-то блестящим, безостановочным калейдоскопом идет теперь жизнь не только в столичных центрах, но и в провинциальных городах. Сколько захватывающих интересов! Сколько выставок промышленности, художественных, исторических, разных отраслей труда; какие громадные горизонты открыты новейшими применениями электричества. Мы слышим за тысячи верст говорящих с нами людей и вскоре у телефонного аппарата будем видеть их образы. Почти уже завоеван воздух… Словом, как интересна и разнообразна теперь жизнь. А между тем среди этого разнообразия какое-то общее недовольство, сознание какой-то своей нищеты, тоска, уныние, скука, отчаяние. Почему так? Да потому, что наряду с прогрессом в жизни нашего общества наблюдается полнейшее равнодушие к тайнам и радостям веры. Русло жизни все более и более отходит от нежных, согревающих лучей христианского Солнца Правды. И наука и искусство, и государственная и общественная жизнь со всеми ее многоразличными разветвлениями – все это отклонилось от освежающей человеческое творчество благодати Христовой. От Бога бегут. Исповедовать Его стыдятся. Диво ли после этого, что наш прежде крепкий православно-русский быт сошел со своих вековых устоев, осложнился, обогатился новыми, враждебными христианскому духу обычаями и привычками и получил прямо-таки полуязыческий, богоборный характер?!»
«Люди становятся все более и более рабами внешних условий жизни, непрерывно усложняющихся ее форм и соединенной с ними жестокой борьбы за существование, за влияние, за власть, борьбы страстей и самолюбий, борьбы всего мелочного и узкозлобного… Несомненно, что раздвоение нравственных идеалов христианства и хода действительной жизни представляет из себя нечто полное великих мук и всяких печальных злоключений. И причина всего этого заключается в том, что благодатная сила Святых Таинств, сила возрождения Духом Святым перестала служить для сознания современного человека источником его нравственной жизни и деятельности… Люди полагаются на свои естественные силы и соображения, думают залечить зло своей жизни самоизмышленными лекарствами и мерами. Понятно, что из этого никогда и ничего не может выйти надежно доброго – перед нашими глазами неизбежные последствия такого ложного пути – все распространяющееся недовольство жизнью и все усиливающиеся страдания. И как больно смотреть на страдания людей, как горько и тяжело сознавать, что ничто извне не может помочь им! Почему не может? Да потому, как это признано было одним просвещенным народом еще до пришествия Христова в мир (древними римлянами), что зло мира заключается в самом корне человеческой жизни; оно неизлечимо никакими частными, земными, человеческими усилиями – оно может быть излечено только радикальным средством, то есть должен быть обновлен самый корень жизни… Конечно, такое коренное обновление человечества могло быть совершено только всемогущей и всесозидающей силой Божественной, – и оно действительно совершено Сыном Божиим, Господом нашим Иисусом Христом, Который силен Своими искупительными страданиями и смертию уврачевать греховный струп человечества, уничтожить зло мира и через ниспослание Святого Духа дать людям новую жизнь, обновить самый корень ее, положить в людях новое семя к ее дальнейшему развитию: послеши Духа Твоего, и созиждутся, и обновиши лице земли (Пс. 103, 30)».
Предчувствуя тяжелые для христиан времена, отец Сергий учил своих духовных детей хранить веру Христову «и в час испытания в темнице, среди гонения, среди голода и холода, в бедах от братий и лжебратий, и под мечом палача».
«Вспомните весь собор мучеников, перечитайте их жития, – писал он, – и вы увидите, изнемогло ли Христово слово, оставлял ли Господь в полной беспомощности Своих верных служителей?.. Нет, все с такой радостью ощущали близость Христа к себе, что лобызали орудия мучения и смерти… которые приближали их еще более к Тому, Кто по вознесении Своем на небо с отеческой любовью приготовил им там многие светлые обители».
26 сентября 1920 года отец Сергий был возведен в сан протоиерея. Через полтора года его арестовали по обвинению в том, что он препятствовал проведению в жизнь постановления ВЦИК от 26 февраля 1922 года, «вошел в преступное сообщество, организованное представителями высшего духовенства и возглавляемое бывшим Патриархом Тихоном». Ему также вменяли в вину распространение послания Патриарха Тихона и заведомо ложных сведений «о деятельности должностных лиц, администрации советской власти и отдельных членов местных комиссий Помгола, возбуждающих у населения враждебное к ней отношение». 13 декабря 1922 года Московский революционный трибунал приговорил протоиерея Сергия к полутора годам заключения. Но по амнистии он был освобожден досрочно – 11 июля 1923 года. К тому времени Новодевичий монастырь уже был закрыт, и протоиерей Сергий стал служить в московской церкви Живоначальной Троицы в Зубове.
14 апреля 1931 года отца Сергия вновь арестовали и заключили в Бутырскую тюрьму. На этот раз его обвинили в контрреволюционной деятельности. Накануне газета «Нью-Йорк таймс» опубликовала фотографию с подписью: «Знаменитый отец Сергий Лебедев, один из священников, честно выполняющих свой долг». На снимке изображен отец Сергий, благословляющий прихожан во дворе Новодевичьего монастыря.
На следствии отец Сергий показал: «В каноническом общении состою с митрополитом Сергием. Никакой антисоветской агитацией я не занимался и собраний нелегальных не устраивал. В 1929 году мой портрет появился с какой-то статьей в иностранной газете. Я совершенно никакого участия в этом не принимал и не знал, когда меня засняли».
30 апреля Особое Совещание при Коллегии ОГПУ приговорило его к трем годам ссылки в Северный край. Первое время он жил в Великом Устюге. Условия жизни там были сносными. Затем его вместе с другими священниками перевели в село Кичменский Городок, а оттуда – в настоящую глушь. В письмах к родным отец Сергий называет этот переезд «прогулкой при полном воздержании от пищи и отдыха». В начале 1932 года он жил в деревне Макарово. «Чтобы избежать праздности, письмописание считаю своим рукоделием, занимающим у меня ежедневно известную часть дня и вечера… С письмами да ежедневным занятием словом Божиим и духовно-нравственным чтением совершенно не видишь свободного времени», – писал он близким в марте 1932 года.
Каждый свой поход в районное село для отметки в ОГПУ он использовал, чтобы побывать на богослужении в храме. В остальное же время молился дома вместе с другим ссыльным священником, с которым отец Сергий поселился в одном доме. Начало Великого поста 1932 года они провели дома. «У нас имелись почти все богослужебные книги под руками, – писал он, – и мы имели полную возможность править все положенное по уставу церковному у себя дома. И Господь помог все совершить без всякой помехи, в самой мирной обстановке».
В 1933 году отец Сергий был переведен в деревню Сорокино, куда приезжали к нему духовные дети. В 1933 году «день славного Успения встретил и провел в мире, здравии и полном благополучии… Причащался в алтаре Святых Таин, предварительно сам исповедовавшись и исповедав кое-кого из своих духовных чад… Чтение есть, занятия тоже ежедневно находятся, остается только лишь всей душой благодарить Господа за все Его милости и молить Его за вас и всех благодетелей своих и твердо верить в Его Промысл, бодрствующий надо мною, когда возможно и передвигающий меня, если это будет нужно и полезно для меня и для вас».
Пока отец Сергий был в ссылке, мать и сестра ходили к заместителю Патриаршего Местоблюстителя митрополиту Сергию (Страгородскому) и просили его похлопотать перед гражданскими властями об освобождении священника. Узнав об этом, протоиерей Сергий написал им: «Глубоко чту я и Владыку митрополита Сергия за его крестоносный подвиг возглавления Церкви в наше лютое время. Я совершенно не льщу себя надеждой, что Владыка может помочь мне в моем деле. Это сверх его сил… Он со своей стороны рад бы все сделать для нашего освобождения, но непреодолимые препятствия стоят на пути его добрых намерений».
В 1934 году по окончании срока ссылки протоиерей Сергий был освобожден. Вот как писал он об этом родным: «В преддверии праздника иконы Божией Матери, именуемой «Нечаянная Радость», я получил неожиданную для себя радость: после категорического отказа в досрочном освобождении на поруки Бори мне сегодня выдали документ о свободном проживании во всех городах СССР за отбытием полного срока ссылки».
Вернувшись в Москву протоиерей Сергий некоторое время работал секретарем заместителя Патриаршего Местоблюстителя митрополита Сергия, который назначил его на эту должность, чтобы материально поддержать: на попечении священника были мать и две сестры. Служил отец Сергий в храме Петра и Павла в поселке Малаховка Люберецкого района Московской области.
21 января 1938 года отца Сергия арестовали в третий раз. Прощаясь с матерью, он поклонился ей в ноги и сказал: «Матушка, в этой жизни мы уже не встретимся».
На допросе следователь заявил отцу Сергию:
– Следствием установлено, что вы получали задания от благочинного протоиерея Воздвиженского вести контрреволюционную деятельность против советской власти и проводили это среди населения. Почему вы это отрицаете?
– Я это отрицаю потому, что никаких контрреволюционных заданий от благочинного Владимира Федоровича Воздвиженского я не получал.
Следователь устроил очную ставку отца Сергия с его тезкой, священником Знаменской церкви села Перово Сергием Сахаровым. Тот согласился давать нужные следствию показания:
– Сергей Павлович Лебедев, — сказал он, — является активным членом контрреволюционной группы духовенства, руководителем которой являлся благочинный Владимир Федорович Воздвиженский, который давал нам задания, чтобы мы среди надежного узкого круга вели активную борьбу против советской власти и готовились к ее свержению с помощью капиталистических стран.
– Подтверждаете ли вы показания Сахарова? – спросил следователь протоиерея Сергия.
– Нет, я показания Сахарова отрицаю, так как никакой контрреволюционной деятельности я не вел.
5 марта 1938 года следствие было закончено. Протоиерея Сергия Лебедева и еще троих священников обвинии в том, что они «осенью 1937 года организовались в контрреволюционную группу, которую возглавил Воздвиженский, и, проводя среди населения Ухтомского района контрреволюционную агитацию, поставили своей целью проповедовать монархический строй, оказывать противодействие политике партии и советской власти, создание среди населения недовольства и проведение подготовки населения к приходу новой, капиталистической власти».
15 марта 1938 года тройка НКВД приговорила священников Сергия Лебедева, Сергия Цветкова, Алексия Смирнова и Димитрия Гливенко к расстрелу. 22 марта 1938 года приговор был приведен в исполнение. Все четверо были погребены в безвестной общей могиле на полигоне Бутово под Москвой. А в 2000-м Архиерейский собор причислил их к лику новомучеников.
Источник: Свято-Троицкая Сергиева Лавра
[1] — Троицкий собор (1422)
Троицкий собор (1422) – главный соборный храм и древнейшее из сохранившихся сооружений Троицкого монастыря. Он был воздвигнут в 1422 г. преподобным Никоном «в честь и похвалу» основателю... подробнее...
[2] — Сергиево-Посадские фотографии
Фотографии города Сергиев Посад и Сергиево-Посадского района. Фото-отчёты со значимых мероприятий, фоторепортажи с выставок, праздников, фестивалей. подробнее...
[3] — За столетия на территории Свято-Троицкой Сергиевой Лавры сложился уникальный ансамбль разновременных построек, включающий более пятидесяти зданий и сооружений.
В юго-западной части монастыря находится белокаменный Троицкий собор (1422-1423), поставленный на месте первого деревянного храма XIV века. Именно вокруг него происходило формирование монастырского ансамбля. К востоку от собора в 1476 году псковскими мастерами была возведена кирпичная церковь-звонница во имя Сошествия святого Духа на апостолов. подробнее...
[4] — Сергий Радонежский
Биография
Рождение и детство
Начало монашеской жизни
Образование Троице-Сергиевого монастыря
Общественное служение Сергия Радонежского
Старость и кончина... подробнее...
власти выпускник Господь грех дети Иисус Лавра любовь монастырь Новодевичий монастырь отдых Патриарх полигон праздник священник Северный семинар творчество храм церкви