Писатель Алексей Кожевников
Знаменитого советского писателя Алексея Венедиктовича Кожевникова (6 марта 1891 г. – 6 января 1980 г.) могли знать многие из старожилов нашего города, потому что с 1925 года по 1937 год он жил в Загорске и работал в нескольких местах. Вначале Кожевников с женой снимали комнату в одноэтажном доме на Штатно-Садовой улице, затем купили деревянный домик №32 на Болотной улице (дом не сохранился). В 1937 году он переехал в Абрамцево, в Академгородок. Михаил Пришвин в дневнике за 14-15 марта 1937 года записал: «Ездил за семь вёрст киселя хлебать на новоселье к Кожевникову».
Некоторое время Алексей Кожевников работал в институте игрушки, который в то время был размещён в Лавре, ведал там пропагандой игрушек. С наступлением весны он надолго покидал свой дом и отправлялся скитаться по различным уголкам Советского Союза, не чуждаясь никакой работы.
Знали Кожевникова и городские молодые ребята как преподавателя в педагогическом техникуме, располагавшемся в здании бывшей (в то время) Духовной академии. В техникуме был организован литературный кружок для учащихся, которым хотелось приобщиться к словесному творчеству, и там среди приглашенных писателей часто выступал Кожевников. Кружковцы ходили к нему домой, спорили, читали свои произведения и обсуждали их за чашкой чая. Двоим из них, Алексею Мусатову и Сергею Масалину Кожевников помог напечататься в детских журналах, в которых сам сотрудничал. Впоследствии Мусатов стал популярным писателем (см. наш «Календарь» на полосе №11. – Ред.).
Студенты Сергиевского педагогического техникума, фото 1920-х годов
Близко знали Кожевникова и встречались с ним поселившиеся в городе известные литераторы: Михаил Пришвин, Сергей Григорьев, Анатолий Александров, Фёдор Каманин. Их сблизило время и схожесть «тернистого пути в литературу».
«Я родился и детство провёл в Вятской губернии, — писал Алексей Кожевников, — в том углу, который примыкает к Среднему Поволжью, к Татарии, где издавна соседствуют, сосуществуют, сотрудничают разные народы: русские, татары, марийцы, чуваши, удмурты, башкиры…». В деревне Хабазы в небогатой крестьянской семье десятеро детей и неграмотные родители жили в избе, ничем не разгороженной, и потому дом напоминал муравейник. Жили натуральным хозяйством (в лавке покупали только керосин и сахар), дети с пяти-шести лет уже работали наравне со взрослыми: пасли гусей, оберегали цыплят, пололи, поливали, боронили, ворошили сено, кормили скотину. Спасенье от нужды видели только в труде, и в труде же закаливался характер, формировалась жизнестойкость и нравственность.
«Эта привычка не гнушаться никаким трудом очень помогла мне путешествовать (…), близко сходиться с трудовым людом. Меня охотно принимали в свои артели, партии, бригады и лесорубы, и плотники, и землекопы, и плотогоны, и рыбаки, и коневоды, и геологи, и строители, — признавался впоследствии Алексей Кожевников. – Самый разнообразный трудовой люд вошёл в мои книги».
Алексей, окончив пять классов в сельской школе, пошёл пешком за сто пятьдесят километров в Казань и там, сдав экзамены, поступил в единственную на Руси инородческую семинарию, которая готовила учителей для всего Поволжья. Денег у родителей он не просил, зарабатывал по летам сам на пристанях «мальчиком», грузчиком, простым рабочим на плотах, на пароходах, в артелях. После семинарии Кожевников учительствовал в деревенских школах до мобилизации на Первую мировую войну. С приходом Советов добровольно вступил в Красную Армию, в рядах которой воевал в Гражданскую войну и с которой прошёл путь от Среднего Поволжья до Урала, Енисея и Сибири. После мобилизации учился в Московском литературно-художественном институте им. В. Я. Брюсова.
Ко времени переезда на жительство в Сергиев Посад Алексей Кожевников был уже деятельным сотрудником московских журналов «Пионер», «Пролетарий связи», автором детских рассказов «Жиган», «Клиенты», «Конь Башкир» и автором книжек «Продавец счастья», «Шпана» и других сборников. При этом он не бросал и своей учительской профессии, работая воспитателем в Московском Центральном приёмнике для голодающих и беспризорных детей.
Романы Кожевникова разнообразны: о сплавщиках леса, о строительстве полярного города и порта Игарки («Брат океана»), о богом забытой Лапландии и пробуждении лопарей в советское время («Солнце ездит на оленях»), о десантной операции в годы Великой Отечественной войны на правом берегу Днепра («Воздушный десант»). Его роман «Живая вода» о строительстве новой системы орошения в Хакассии в 1951 году получил Сталинскую премию. Писательским чутьём Алексей Кожевников раз и навсегда понял, что натура человека раскрывается в полной мере в исключительных, экстремальных ситуациях, и потому выбирал местом действия своих героев суровые края и самые напряжённые стройки.
Мы восхищаемся мужеством героев Джека Лондона и Эрнеста Хемингуэя, сокрушаемся, что в русской литературе нет подобных им писателей — а у нас под боком жил не менее сильный духом человек Алексей Венедиктович Кожевников, книги которого читал весь Советский Союз.
Так выглядел наш город на рубеже 1920-х — 1930-х годов
В главке «Вместо эпилога» (роман о Турксибе «Здравствуй, путь») Алексей Кожевников передал свой первый разговор с начальником стройки Бубчиковым о строителях, «охваченных энтузиазмом», как писалось в газетах, и о броском заголовке «Энтузиазм рабочих победил Каракумы». «Их бы, кто пишет, — с досадой говорил начальник, — прожарить в нашем энтузиазме (…) А про то, как пёрли мы через пески, писать не стоит?! Как мёрзли, как от жары пропадали – где? Не заметил? Самого бы сюда, и не с пёрышком, а с лопатой! (…) Мало нас хлопалось от солнечного удара (…) Вот и написать надо, как солёную воду лопали, как песок глотали. Говорить о достижениях и забывать об усилиях, о жертвах, замалчивать каждодневное напряжение – значит умалять героизм рабочих. Вот тоже будет писать, давайте заказ! – и Бубчиков кивнул на меня. – Не вертел бы попусту языком…».
Во всех своих романах о стройках века Алексей Кожевников (он же и сочинил этот разговор на тему: «во что обходится энтузиазм») отразил, с какими неимоверными усилиями в невыносимых условиях работали советские люди на благо своего отечества, на будущее счастье народа.
«Я сделал своё жизненное дело, — сказал в конце своего творческого пути правдивый писатель А. В. Кожевников. – И долгую жизнь, и то, что полвека занимаюсь любимым литературным делом, не считаю своей заслугой. Это – мне дар моих родителей, моего народа, природы и времени. Это – моё великое счастье».
Юрий Палагин
Источник: Сергиевские ведомости
[1] — Болотная улица
Болотная улица на карте
На панораме
Перекрёстки с улицами
Вознесенская улица
проспект Красной Армии
Клементьевская улица
Поварская улица
... подробнее...
[2] — За столетия на территории Свято-Троицкой Сергиевой Лавры сложился уникальный ансамбль разновременных построек, включающий более пятидесяти зданий и сооружений.
В юго-западной части монастыря находится белокаменный Троицкий собор (1422-1423), поставленный на месте первого деревянного храма XIV века. Именно вокруг него происходило формирование монастырского ансамбля. К востоку от собора в 1476 году псковскими мастерами была возведена кирпичная церковь-звонница во имя Сошествия святого Духа на апостолов. подробнее...
[3] — Сергиев Посад и его район - регион с богатейшей историей. История Сергиева Посада насчитывает почти семь веков богатой событиями жизни. Троице-Сергиев монастырь был основа 1337 году преподобным Сергием Радонежским. В XIV — начале XV вв. вокруг монастыря возникли несколько поселений (Кукуево, Панино, Клементьево и др.), объединенные в 1782 году по Указу Екатерины II в город, названный Сергиевским Посадом. С 1930 по 1991 год Сергиев Посад носил название Загорск, в память погибшего секретаря Московского комитета партии В.М. Загорского, затем городу было возвращено историческое название. подробнее...
[4] — Музей-заповедник Абрамцево
Впервые Абрамцево (тогда Обрамово) упоминается в 1504 г. в грамоте Ивана III. Название своё сельцо получило из-за рельефа местности: обрамок (от слова обрамление). подробнее...
[5] — Работа в городе и районе
Актуальные вакансии города и Сергиево-Посадского муниципального района. подробнее...