Николай Вторушин, моряк с мольбертом

С нами на связи из Карибского бассейна моряк, художник и автор путевых заметок

Никогда не угадаешь, где в эту минуту сергиевопосадец Николай Вторушин. Алло, вы где? У Багамских островов. Куда дальше? На Шри-Ланку или на Мальдивы? Что видно из иллюминатора? Контейнеровоз метров на 350, почти такой же, что застрял в Суэцком канале.

Он родился в Белгородской области, в школу пошёл в нашем Голыгине, перевёлся в 16-ю школу на Скобянке, а выпускался из Навигацкой школы в Москве. Поступил в мореходку в Калининграде. Его дом по-прежнему на Скобянке, там же прошла одна из первых выставок — в галерее «АртБаzа»[2]
Х[2] «АртБаzа», художественная галерея
Адрес: Сергиев Посад, Центральная ул., 6-а Сайт: artbaza.net Телефон: +7 916 739-24-26 Часы работы: Пн - выходной Вт - выходной Ср - выходной Чт-Сб c 16.00 до 20.00, без обеда Вс - выходной Эл. почта:...
Читать далее.... Её залы он нашёл случайно, катался на велосипеде с братом в своём квартале, внимание привлекло большое граффити на стене галереи. Зашёл, познакомился, принёс картины. Выставка закончилась, и он снова в море.

— Вы работаете на офшорном судне. Что это?

— Офшорные суда связаны с нефтяной промышленностью, с обслуживанием нефтяных вышек. Это может быть установка ветряков или прокладка трубопроводов, укладка кабелей.

— Какие люди с вами на борту?

— Основная часть команды — калининградцы, один парень из Питера, один литовец, капитан — норвежец. Мы ходим под норвежским флагом.

— Что было сначала — море или живопись?

— Трудно сказать. Ещё в Навигацкой школе я написал несколько работ для конкурса, они отправились в путешествие на паруснике «Крузенштерн», где проходила выставка. Серьёзный интерес к живописи проснулся последние пару лет.

— Само судно, на котором вы находитесь, оно красивое — если смотреть глазами художника?

— Я бы не сказал. Тут много оборудования, вертолётная площадка. Может, с высоты птичьего полёта выглядит неплохо, но так здесь немного мест, где можно встретить целостность. Когда я ходил юнгой на паруснике, это другое дело — там паруса, такелаж[1]
Х[1] Грузоподъемное оборудование
Исторически сложилось так, что одним из самых развитых производственных направлений в Сергиево-Посадском районе стало производство грузоподъемного оборудования, механизмов и...
Читать далее..., деревянная палуба… Меня больше притягивает красота природы.

— В чём её главное отличие от нашей?

— Климат в Карибском море другой, и облака другие — я замечал, что они ниже и проходят быстрее. Не бывает так, чтобы небо было равномерно затянуто.

— Когда находите время на живопись?

— Обычно перед вахтой, она у меня с 12 дня до 12 ночи. Встаёшь пораньше, пишешь, заряжаешься энергией, идёшь работать в хорошем настроении.

— Какое место на Земле вам запомнилось сильнее других?

— Фарерские острова в Северной Атлантике. Там нет деревьев, триста дней в году дождь. Я оказался там как рыбак, но не посоветовал бы никому такой способ попасть туда — слишком тяжёлый труд.

— Почему?

— Тяжелее работы, чем на рыболовецком судне, я в жизни не видел. Это целый завод на борту, восемь часов вахта, непрерывно сортируешь и замораживаешь рыбу. Потом выгружаешь эти короба на транспортировочные суда. После первой вахты нет ни одной мышцы, которая не болит.

— Много картин родилось на борту?

— Здесь у меня чаще возникают идеи. Это такая аскеза: ты находишься в некой изоляции, соблюдаешь распорядок, не допускаешь в организм ничего вредного — например, алкоголя. Ходишь в спортзал. И эта аскеза влияет положительно на живопись.

Беседовал Владимир Крючев

Картины, которые вы видите, были написаны в Карибском море, в районе острова Синт-Эстатиус, где говорят по-голландски. Как и путевая заметка об одном из дней на судне.

«За ужином почти никого не было, я набрал в тарелку силу, витамины и настроение, взял что-то из soft drinks*, усевшись за стол в салоне экипажа, окончательно расслабился после ещё одного дня в офшоре. С камбуза слышалась музыка, под которую задорный филиппинец, пританцовывая, мыл посуду и подпевал, радуясь чему-то — может, своему хорошему настроению или добрым вестям из дома.

Я выбрался на открытую палубу, что двумя этажами выше, наслаждался дымом тлеющей сигареты, долго смотрел на караван плывущих облаков — без тоски и грусти. Глубокий вдох, ещё глубже выдох, и снова улыбка на лице. Мысли благодарности. Настрой на следующий рабочий день, несколько песен из наушников перед сном. Проводил взглядом солнце за горизонт. Снова мысли благодарности и настрой на добрый сон.

На часах 4:40 — будильник на телефоне разрывался. «Ещё пять минут», — сказал голос внутри. Через минуту другой голос из-за двери кричит мне: «Катер подходит. Коля, вставай!»

«Oma oma omaeeee, hootferdoma!» — от недовольства я стал ругаться на голландском наречии. Снова кто-то заказал катер раньше положенного времени. Поднялся с койки, шатаясь, дошёл до умывальника в гальюне, облил холодной мёртвой водой лицо. Прыгнул в робу и сапоги, накинул каску на лохматую голову, очки, жилет, нож, сигареты, телефон. Тяжело выдохнул и направился к ждущему меня катеру, качая головой в разные стороны.

Спустившись по шторм-трапу**, я спрыгнул на буксир, катающийся по волнам, словно поплавок. Зашёл в меленькую надстройку с деревянными скамейками по обоим бортам, сел у окна.

В катере пахло церковными свечами и воском, как в церквушке. Закрыл глаза. Изящность линий витражей, слабая дымка поверх первых лучей солнца, кадило и тлеющие в нём угольки, липкий воздух, большие кресты поверх рясы, женщины — в платках, дети — не понимающие сути их присутствия. Шёпот мужчин, церковное песнопение, молитвы, исповедь, иконы, спрятанные за горящими свечами. Чувствовал всё это в своём воображении и воспоминаниях, словно оказался там — в церкви. Тем временем катер подошёл к судну, где ждала работа, весёлые чернокожие парни с вязким акцентом и простотой юмора…

Подобное утро являлось мне не первым, оно есть каждый день где-то тут, среди островов Карибского бассейна».

* безалкогольные напитки

** верёвочная лестница, спущенная по наружному борту.

Источник: Газета Вперёд