Волшебная сила искусства… помните, наверное, кинематографическую зарисовку 1970 года с участием Аркадия Райкина в роли артиста, перевоплотившегося в алкоголика-дебошира ради первой учительницы, которую тиранили соседи. Мысль о том, что творческое начало способно горы свернуть, можно развивать и дальше. Энергетика литераторов, художников, кинематографистов чутко реагировала на запросы общества, что ускоряло ход истории и предопределяло развитие страны.
Писатель Алексей Колобродов, прославившийся в качестве прижизненного биографа своего коллеги Захара Прилепина, приехал в Сергиев Посад с лекцией о Владимире Высоцком, состоявшейся в библиотеке имени Розанова для полутора десятков почитателей барда. Вывеска не то чтобы выигрышная. Как известно, россияне отлично разбираются в трёх вещах — футболе, геополитике и творчестве Владимира Семёновича. Последнее изучено вдоль и поперёк, как и биография. И познавательные мероприятия о лучшем Гамлете и Хлопуше «застойной эпохи» разнообразием не блещут. Это либо осанна великому поэту, которого мы не поняли и угробили во цвете лет, — скучно, пресно и предсказуемо, да простят многочисленные поклонники. Либо копание в грязном белье многочисленных женщин Владимира Семёновича — скабрёзно, не ново и практически узурпировано Никитой Владимировичем Высоцким в отместку Марине Влади. Либо конкурс чтецов с табуретки под три аккорда расстроенной гитары — фальшиво, пафосно, с выпадающими строфами и перевранными словами, одним словом — кошмар.
Колобродов выбрал обходной путь, начав говорить о смыслах и тенденциях. Понравилось это не всем слушателям. Но для того, чтобы открыть интернет-страничку Википедии и зачитать выдержки из неё, не нужно ни большого ума, ни богатой фантазии, ни статуса писателя-публициста. По версии лектора, вольно или невольно, Владимир Высоцкий заложил культурный код современной России. Выпустил из бутылки «блатного джина», запрещённого советской цензурой. Стал руководством к действию и для власти, и для братвы. Таковыми были Пушкин для бунтарей XIX века и Маяковский для официального языка советского агитпропа.
По мнению Колобродова, Высоцкий де факто придумал «Бессмертный полк» в его нынешнем понимании. Делал это неосознанно, пропуская рассказы фронтовиков через самое сердце, будучи ещё ребёнком. С Великой Отечественной для Высоцкого началась сознательная близкая история, с Великой Отечественной она началась и для нас.
Попытался писатель ответить и на вопрос, в каком лагере был бы великий поэт, доживи он до наших дней. Все его видят среди «своих» — либералы и консерваторы-почвенники, по-разному отвечающие на вопрос «чей Крым?». Скорее всего, метался бы Владимир Семёнович, как творческий человек, испытывая угрызения совести, и был бы над схваткой, наблюдая за ней, скажем, из Франции, сочувствуя ситуации, в которой оказались его почитатели почти 40 лет спустя. Такой вот небанальный формат дискуссии о Высоцком или о Поствысоцком — кому как нравится.
Презентовал Колобродов, как уважающий себя писатель, и собственные книги. Самая свежая — «Вежливый герой» издательства «Пятый Рим», прорецензированная Александром Скляром и Захаром Прилепиным. В ней раскрывается феномен сожительства и взаимодействия политики и культуры. Первая либо пытается согнуть вторую в бараний рог, как в 30-50-е, либо игнорирует, как в начале «нулевых», увеличивая дистанцию между Царём и Поэтом до размеров пропасти. Интеллигенция, в свою очередь, выглядит этакой прослойкой «терпил», готовой заискивать перед сатрапами под гнётом или сознательно нарываться на репрессии (это и Пушкина касается — Солнца русской поэзии, не только «шестидесятников») … и что же мы видим потом?
Отношение к Пугачёвскому бунту и декабризму с Николаем Первым формируется благодаря Александру Сергеевичу. К восприятию сталинской эпохи приложили руку отнюдь не «вылизанные» учебники советской истории, а Пастернак, Мандельштам, Довлатов, Рыбаков и Аксёнов. «Московская сага» и «Дети Арбата» вместе с «Завещанием Ленина» и «В круге первом» не просто были экранизированы, но и положены в основу всех прочих картин и сопутствующих им мифологем. Уже готовые яркие образы Генералиссимуса и Берии — только бери да экранизируй, вкрапляя художественный вымысел уже от себя. Они же, в свою очередь, породили реакцию — открытую апологетику эффективного менеджера Сталина на книжных полках.
Хрущёву и Брежневу повезло меньше. Их знают по анекдотам, ботинкам, поднятым над трибуной Генассамблеи, и всяким разным «сиськомасиськам». В принципе, образа лысого самодура в штанах, застёгнутых под мышками, свергнутого немощным тюфяком, оказалось достаточно для века двадцать первого. Полёт Гагарина в космос, разгон «авангардистов-педерастов», Пражская весна и БАМ на фоне двух забавных политических фигур — просто виньетки или события вне хрущёвско-брежневского контекста. Справедливо или нет — каждый решает сам. Про Андропова и Черненко только скучные анекдоты выдумывали, заупокойные.
Феномен Горбачёва тоже освещён примитивно на уровне «Ласкового мая». Его пока даже не попытались осмыслить и понять. Разве что Кашин с «Теллургией» поднатужился. А в окружении Ельцина внезапно нашёлся свой Дюма-отец! Генерал Коржаков нарезал «правды-матки» на пять веков вперёд. Не менее красочным Борис Николаевич получился, чем Карл IX или Генрих III Валуа. Дюма-сын тоже, наверно, был — покойный ныне Борис Немцов со своей «Исповедью бунтаря»…
В каком-то виде на суд потомков представят и действующего президента, Владимира Путина… может, в разрезе Юлии Латыниной, может, Альфреда Коха, может, Михаила Зыгаря? А может, Владислав Юрьевич Сурков, талантливый публицист, возьмёт и как выдаст что-нибудь достойное скрижалей?! А может, наши дети, те, что поумнее и полюбознательнее, будут рассматривать столкновение ценностей Болотной площади и Русской Весны на примере нашумевшего версус-баттла рэперов Оксимирона и Гнойного? Тот и другой, если их препарировать, — медианные молодёжные антагонисты эпохи. Тем, кто доживёт до 2040-го, будет как минимум интересно сопоставить свои собственные ощущения с их интерпретацией.
С придыханием Колобродов рассматривает образ двух писателей — Эдуарда Лимонова и Захара Прилепина. За мытарствами первого в Саратовском централе Алексей наблюдал лично, будучи журналистом. Со вторым близко общается. Того и другого роднит целевая аудитория — ребята с нашего двора, не интеллигенты. Тот и другой подарили право на «свою литературу», не навязывающую миллионам ценностей чужого класса. Тот и другой сделали это задолго до того, как идея Русского Крыма и Новороссии стала национальным мейнстримом. Тот и другой отстаивают право России, не размещающей депозиты в швейцарских банках, на свой эксклюзивный путь.
Сколько ни устраивай «Дней согласия и примирения», а банкиру Петру Авену, режиссёру Никите Михалкову и молодому-злому нацболу Саньке нужны разные книги (хотя Авен Прилепина почитывает)… «Санек» и им сочувствующих больше в десятки и сотни раз. Михалковы и Авены влиятельнее и богаче. Чья литература и чьё искусство победит? Чьё право трактовать прошлое и настоящее окажется сильнее в будущем?
«Вежливый Герой» Колобродова не претендует на узурпацию этого права. В самой книге подкупает работа автора с источниками. Если бы Алексей не нашёл себя в роли журналиста и литератора, наверняка у него получилось бы стать классным историком. Перелопачен громадный массив, десятки тысяч страниц, начиная со второй половины XVII века, когда русского языка в нынешнем виде не было и в помине, заканчивая современными эссе «кулуарных свидетелей» создания путинской России.
Читателю Прилепина Колобродов покажется сложным. Слишком много параллелей со сталинианой, ленинианой, литературой постмодерна. Но присмотритесь внимательнее. По этим источникам благодаря сегодняшним Поэтам наши дети и внуки через 20 лет увидят сегодняшних Царей. Кем они останутся в веках? «Вежливыми героями», «гениальными посредственностями», «иродами» вроде Бориса Годунова — будет зависеть от Поэтов, именно с большой буквы и именно талантливых. Если среди них окажется свой Пушкин или Высоцкий — поменяться в головах может многое, если не всё.
Сергей Рунько
Фото Сергея Борисова
Справка:
Алексей КОЛОБРОДОВ родился в 1970 году в Камышине. Писатель, литературный критик, журналист. Служил в Советской Армии в 1988—1990 годах, участник боевых действий. Редактор саратовского медиахолдинга «Общественное мнение». Автор многочисленных литературных эссе, опубликованных в федеральных изданиях. Апологет жанра «нон-фикшн» — документальной прозы с минимальными вкраплениями художественного вымысла, автор монографий «Алюминиевый Голливуд», «Культурный герой. Владимир Путин в современном искусстве», «Захар», «Вежливый герой: Путин, революции», «Здравые смыслы».
Источник: Газета Вперёд
[1] — Крым с другой стороны
В общем, я теперь тоже отношусь к категории людей, которые считают, что каждый человек в своей жизни хотя бы раз должен побывать в настоящем походе. То есть чтобы там, в походе, у него были... подробнее...
[2] — Сергиев Посад и его район - регион с богатейшей историей. История Сергиева Посада насчитывает почти семь веков богатой событиями жизни. Троице-Сергиев монастырь был основа 1337 году преподобным Сергием Радонежским. В XIV — начале XV вв. вокруг монастыря возникли несколько поселений (Кукуево, Панино, Клементьево и др.), объединенные в 1782 году по Указу Екатерины II в город, названный Сергиевским Посадом. С 1930 по 1991 год Сергиев Посад носил название Загорск, в память погибшего секретаря Московского комитета партии В.М. Загорского, затем городу было возвращено историческое название. подробнее...