Легенда о старце Серафиме Саровском и Александре I

logo

Таинственное в истории обладает могущественной притя­гательной силой. Кто из нас не знает людей, которые го­товы были бы на большие жертвы для того, чтобы разре­шить, например, вопрос не только о Димитрии Самозван­це, но и о какой-нибудь железной маске?

К интереснейшим загадкам русской истории принад­лежат народные легенды, сложившиеся вокруг личности императора Александра I.

В весьма ценной статье А.В. Половцева, появившей­ся в «Московских ведомостях» после безвременной кон­чины Н.К. Шильдера, есть в высшей степени любопыт­ные указания на таинственную связь Александра I с лич­ностью загадочной — Федором Кузьмичом, которого народная молва считает Александром I, решившимся будто бы оставить царский венец, чтобы в земном уничи­жении спасать свою душу. О том, как относился Шильдер к этой легенде, можно сказать, что он веря не ве­рил — и не веря верил ей.

Легенда о старце Серафиме Саровском и Александре I

 

Александр I

Пишущему эти строки довелось слышать мало кому, вероятно, известный рассказ о таинственном свидании императора Александра I с великим старцем Серафимом, рассказ, отчасти соответствующий знаменитой легенде о Федоре Кузьмиче.

Рассказ этот передан мне ныне покойным М.П. Ге­деоновым, человеком, весьма интересовавшимся вопро­сами религии и жизнью таких людей, как отец Серафим, и обладавшим многими сведениями, никогда не оглашен­ными в печати. Ему, в свою очередь, рассказывал об этом офицер-моряк Д., впоследствии принявший монашество. Д. же слышал об этом в Сарове от инока весьма преста­релого, который сам-де был свидетелем этого события и умер вскоре после того, как передал о нем Д., бывшему тогда еще моряком.

Как мне лично ни кажется рассказ этот маловероят­ным, я решаюсь передать его как интересную легенду о столь интересных людях.

В 1825 году или около того старец Серафим однаж­ды обнаружил будто бы какое-то беспокойство, замечен­ное монахом, рассказывавшим об этом впоследствии мо­ряку Д. Он точно ожидал какого-то гостя, прибрал свою келью, собственноручно подмел ее веником. Действи­тельно, под вечер в Саровскую пустынь прискакал на тройке военный и прошел в келью отца Серафима. Кто был этот военный, никому не было известно — никаких предварительных предупреждений о приезде незнакомца сделано не было.

Легенда о старце Серафиме Саровском и Александре I

 

Преподобный Серафим Саровский

Между тем великий старец поспешил навстречу гос­тю на крыльцо, поклонился ему в ноги и приветствовал его словами: «Здравствуйте, великий государь!» Затем, взяв приезжего за руку, отец Серафим повел его в свою келью, где заперся с ним. Они пробыли там вдвоем в уе­диненной беседе часа два — три.

Когда они вместе вышли из кельи и посетитель ото­шел уже от крыльца, старец сказал ему вслед:

— Сделай же, государь, так, как я тебе говорил.

Такова легенда.

Гедеонов объяснял, что та душевная тягота, которую государь испытывал, взойдя после 1812 года на вершину человеческой славы, но не найдя в этой земной славе ду­шевного удовлетворения, те разочарования в государст­венных системах, в людях, все эти страдания усталого его сердца, от которых Александр искал духовного лекарст­ва, привели его в Саров, где отец Серафим вложил-де в него мысль о том, чтобы подвигом земного уничижения утолить жажду его рвавшейся к Богу и томившейся в ми­ре души.

Гедеонов добавлял еще, что приехал Александр I в Саров из Нижнего и что будто бы действительно импе­ратор раз из Нижнего исчез на 1—2 суток неизвестно ку­да. Он вспомнил, будто ему действительно довелось чи­тать, что, или едучи в Таганрог, или за несколько лет до того Александр был в Нижнем.

На мои некоторые возражения, например, что госу­дарю незачем было тайно ехать в Саров и что его исчез­новение на целые сутки или более из Нижнего не могло бы остаться незамеченным, Гедеонов отвечал, что инте­ресное событие этого тайного посещение вполне-де соот­ветствовало характеру Александра. Государь не только- де любил таинственность, но и был приучен к ней обсто­ятельствами своей молодости.

При этом Гедеонов сослался на интересные рассказы Павла Кутлубицкого, бывшего генерал-адъютантом при Павле («Русский архив», 1866 г.), где передается, как Кутлубицкий перед коронацией был послан с поручением государя в Москву. Вернулся Кутлубицкий в Петербург в десятом часу вечера и был принят государем. Когда он уходил от государя, камер-лакей успел ему шепнуть, что имеет до него тайное поручение, и в другой комнате пере­дал ему просьбу наследника зайти к нему тотчас по воз­вращении из Москвы, хотя бы ночью. Через несколько минут он был принят Александром Павловичем в очень оригинальной обстановке. В спальне теплилась лишь лам­падка, наследник, лежавший в постели, спросил его, зачем государь посылал его в Москву. Кутлубицкий открыл это лишь тогда, когда наследник поклялся на образ сохранить эту тайну.

«Далее, — продолжал Гедеонов защищать свой рас­сказ, — известно, как любил Александр беседы со зна­менитыми старцами. Дошел до нас его интересный разго­вор с известным своим благочестием наместником Киево-Печерской лавры Антонием (скончался в сане архиепископа Воронежского). В Киеве ночью он посетил слепого старца, прозорливого Вассиана, который сразу назвал его по имени; перед последним отъездом из Пе­тербурга он посетил схимника, жившего в Александре — Невской лавре. Это последнее посещение произвело та­кое впечатление на современное общество, что есть ста­ринные гравюры, воспроизводящие это посещение. Нечего уж говорить о сношениях с Фотием, которого го­сударь видел тайно».

— Весьма поэтому понятно, — утверждал Гедео­нов, — что государь мог сильно желать свидания и бесе­ды с отцом Серафимом.

Тогда я спросил:

— Ведь отец Серафим жил в отдаленнейшей, глухой пустыни. Как же мог государь услышать о нем?

У собеседника моего на все, по-видимому, был заго­товлен ответ. Он стал объяснять так:

— Человек, бывший поверенным духовных стремле­ний государя, князь А.Н. Голицын, которому невозмож­но было не знать об отце Серафиме, едва ли бы стал вследствие своего ясно выраженного протестантствующего направления говорить государю об отце Серафиме. Но государь мог слышать о нем и от других. В числе лиц, упоминаемых в жизнеописаниях отца Серафима как его посетителях, находим довольно имен русской знати, не­которые из которых сами были на виду, другие же, живя в поместьях, могли, тем не менее, иметь связи, друзей и родных при дворе.

В числе лиц, имевших отношение к Сарову и Дивееву, Гедеонов упомянул представителей родов князей Голицыных, Ладыженских, Татищевых, Корсаковых, Извольских, Сипягиных, Колычевых, Чемодановых, Муравьевых, Еропкиных, Енгалычевых, Михайлов­ских-Данилевских.

Весьма изобретательный в предположениях, Гедео­нов указывал, что в течение нескольких лет государя в его частых по России путешествиях при крайне ограниченной свите сопровождал вместе с генерал-адъютантом князем Волконским флигель-адъютант Михайловский-Данилев­ский, часто имевший случаи беседовать с государем и, конечно знавший о Сарове, так как неподалеку, в Пен­зенской губернии, лежали поместья его жены и в Саров ездили ее родные (Чемодановы), а впоследствии — и дети Данилевского.

Во всяком случае, от тех или других лиц, но госу­дарь — так выходило со слов Гедеонова — мог слышать об отце Серафиме и, вероятнее всего, слышал о нем.

Он говорил еще, что изображение отца Серафима висело всегда у упомянутого выше генерала Кутлубицкого. Наконец, у отца Серафима был раз великий князь Михаил Павлович, правда, уже по кончине своего стар­шего брата, а именно в 1826 году — тоже совпадение, по мнению Гедеонова, небезынтересное*.

Я передал здесь рассказ, как его слышал, и высказал те соображения, на которые опирался мой мистический собеседник и которые все-таки мне казались недостаточ­ными.

Что отец Серафим по прозорливости своей знал за­ранее о приезде государя, если бы государь пришел к не­му, и что он сразу назвал его — это, конечно, наименее вызывает сомнения.

Отец Серафим обладал необыкновенным даром про­зорливости. Он очень часто называл по имени лиц, кото­рые в первый раз его видели; исповедуя, вслух говорил человеку все его грехи с детства, видел чужое будущее так же ясно, как свое прошлое, написал поздравление ар­хиепископу Воронежскому Антонию с открытием мощей святителя Митрофана, когда об этом ничего не было из­вестно, предсказал события Крымской войны, отделенной двумя десятками лет от его кончины («На Россию восстанут три державы и сильно изнурят ее, но Бог поми­лует ее за православие»).

Так что казалось бы странным не то, что он узнал го­сударя, а то, если бы он не узнал его.

Не будучи в состоянии верить этой легенде, я, тем не менее, мечтал: как бы хорошо было, если бы это действи­тельно случилось, если бы император Александр принял благословение старца Серафима и беседовал с ним! Так иногда, увидев счастливый сон, мы жаждем, чтобы это было действительностью, даже если сон относится к про­шлому.

Что-то таинственное связывает преподобного Сергия и отца Серафима, быть может, величайшего после препо­добного Сергия праведника русского народа или даже рав­ного ему. Отец Серафим родился близ храма преподобно­го Сергия, лег в могилу с финифтяной иконой преподобно­го Сергия, положенной, по его завещанию, ему на грудь; наконец, именно отец Серафим представляет собой такое же удивительное, чрезвычайное, выходящее из всяких ра­мок явление в духовной жизни русской земли, как препо­добный Сергий, стоящий особняком среди русских святых. И вот, как некогда с преподобным Сергием близки были вожди русского народа, так же хочется верить в близость к «убогому Серафиму», величайшему из людей отечест­венной Церкви за последние века, современного ему вож­дя русского народа и носителя идеалов этого народа…

Источник: Е.Поселянин. Преподобный Серафим Саровский и русские подвижники 19 века. «Аксиос». Москва 2003

Источник: Свято-Троицкая Сергиева Лавра



Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *


Контекстная справка

[1]Сергий Радонежский
Биография Рождение и детство Начало монашеской жизни Образование Троице-Сергиевого монастыря Общественное служение Сергия Радонежского Старость и кончина... подробнее...

[2] — Се́ргиев Поса́д — город (с 1782 года) в Московской области России, административный центр Сергиево-Посадского района Московской области, крупнейший населённый пункт муниципального образования «Городское поселение Сергиев Посад», является центром Сергиево-Посадской городской агломерации, имеющей население свыше 220 тысяч человек (2014 год).

Сергиев Посад был назван в честь Преподобного Сергия, основавшего крупнейший в России монастырь. В 1919 г. город был переименован в Сергиев, а в 1930г. — в Загорск, в честь революционера В. М. Загорского. Но в 1991 г. городу было возвращено историческое название. подробнее...