Лина Зиновьевна Салтыкова, духовная дочь отца Александра Меня, Президент Регионального общественного благотворительного фонда помощи тяжелобольным и обездоленным детям «Дети.мск.ру» согласилась поделиться воспоминаниями об отце Александре и рассказать нам о работе одной из групп милосердия, которую он создал.
Коктебель – Новая деревня
— В 1990 году я отдыхала в Коктебеле, жила в доме, где обычно останавливался отец Александр. Мы пришли с прогулки с приятельницей, а хозяйка нам сообщает, что убили отца Александра. Она чистила картошку и слушала радио… Мы не поверили… Побежали на почту звонить в Москву. Не было тогда другой связи, дозвониться никому не могли – все были в Новой деревне. Потом все же кому-то дозвонились и нам подтвердили. Моя приятельница просто упала на пол и не могла встать. Мы решили, что надо ехать на похороны – появилась цель, которая помогала выжить в тот момент. Обошли всех из нашего прихода, кто был в Коктебеле в тот момент, наняли такси и ночью поехали в аэропорт Симферополя. Нас было четверо.
В полной тишине доехали до аэропорта. Рейсы есть, а билетов нет. Пошли, договорились… На какой-то машине сразу в Новую деревню. Приехали, а там оцепление, и пройти к гробу уже нельзя. В оцеплении стоял наш друг Петр, он нас и провел. Подошла попрощаться с отцом Александром, дотронулась до его руки — рука была холодная, но живая, мягкая рука… Запомнила эту мягкую руку, которая была очень дружеской, не отчуждающейся… Потом я этот эффект встречала у детей. Много детей мы хоронили, и почти всегда у них такие же живые руки.
С тех пор каждый год приезжаю в Новую деревню, а потом еду сюда, на место гибели отца Александра. Пока ноги ходят, буду приезжать.
До
— Всегда знала, что христианин – это тот, кто помогает людям, без таких дел остаются только пустые слова. Когда у тебя дети, работа, жизнь тяжелая, но, тем не менее, есть немного свободного времени, хочется что-то сделать… Мы подходили к отцу Александру и говорили, что нам что-то надо найти полезное дело, ведь мы знали, что сам он ходил в больницы к тяжелобольным, исповедовал, причащал их, но все это было инкогнито, связано с какими-то сложностями и тайнами…, вплоть до входа через окно. В то время это было запрещено. Акто-то из наших ходил-тоже секретно-в дом престарелых, читал там Евангелие.
И в какой-то момент отец Александр решил, что пора, и объявил в храме, что сейчас, когда уже что-то можно, мы будем ходить в отделение пересадки почки Республиканской детской клинической больницы (РДКБ). Это было в конце лета 1989 года. Он пригласил всех, кто хочет, но сказал: «Имейте в виду, я буду строго отбирать, так как это очень серьезная работа». И каково же было его удивление, когда в назначенный день пришло всего 3 человека. Отец Александр был очень расстроен. Захотели заниматься такой работой первоначально всего 7 человек, а у нас огромный приход… Я поняла тогда, что все люди разные, а такую работу могут выполнять далеко не все.
РДКБ
— В 89-90 годы в стране была разруха. Ничего не было — медикаментов, оборудования, шприцов одноразовых, были только многоразовые… В отделении пересадки почки работал медбратом один человек из нашего прихода, и он рассказывал отцу Александру о том, что там происходит: невозможно получить даже элементарные медицинские услуги, не говоря уже о типировании крови для определения антигенов, пересадка органов велась чуть ли не по группе крови, не было детского диализа, смертность очень высокая… Все больные дети были не москвичи. РДКБ — место, куда привозят самых тяжелых детей со всей страны. Она тогда называлась Республиканской больницей, а сейчас Российской… Отец Александр привел нас в это отделение…
Первая «зарубка» отца Александра: там, где хуже всего, и где нет никакой помощи – там мы.
-Так начался путь. Очень трудно было держать линию развития нашей деятельности, которая нам была непонятна. Мы не публичные люди, созданные для выступлений, пиар-акций. Но то, что мы делаем сейчас, уникально, это я точно могу сказать. Это не событие, это наш образ жизни.
Мы регулярно ходили в больницу, по домам прихожан собирали детские игрушки, кто-то приходил, подстригал детей… Отец Александр приезжал в отделение пересадки почки раз в две недели, по четвергам.
Но в другие дни он всегда был открыт к нашим вопросам, и как-то так он мне сказал: «Вы, Лина, хотите этим заниматься, Вы и будете». Можно сказать, что благословил.
— Первое, что отец Александр сделал – окрестил всех детей в отделении, крещеных не было вообще. Все происходило в игровой комнате, вечером. Кто-то принес красивый красный цветок.
Все дети были очень нарядные, с бантами. Я на руках держала, маленькую девочку. С ней получилась целая история: потом, через много лет, она приезжала и на свадьбу меня пригласила. Отец Александр потрясающе говорил тогда детям, что «Бога мы чувствуем, когда кого-то любим, но и даже если что-нибудь любим — в такие моменты нас касается Господь. Посмотрите на этот цветок. Важно любить кого-то, что-то. И тогда все встанет на свои места».
Стали приходить родители из других отделений и просить, чтобы и их детей окрестили. Мамы приносили детей из отделений. Отец Александр крестил их в коридоре, там, где на стене была нарисована картинка лубочного типа — тропинка и какая-то церквушка. Он говорил детям: «Вот церковь!».
После
— И вот ушел отец Александр… Было сложное время, много искушений, но мы выстояли. Больница — очень закрытое пространство. Сначала нас выгоняли, медперсоналу было непонятно, что мы тут делаем. Но у нас уже многое получалось, а когда что-то получается — это ясно видно. Через некоторое время с нами уже считались. Тогда под свое крыло нас взял отец Александр Борисов, настоятель московского храма Космы и Дамиана. Позднее в больницу пришел отец Георгий Чистяков. Начались регулярные службы, которые проходили по-прежнему в коридоре. Потом нам отдали старый конференц-зал, из которого мы сделали детский храм.
За годы наша работа перешла на всю больницу. Это происходило постепенно, по мере возможностей. Нас уже знали. И знали, что можно обратиться по любому вопросу. Это была группа милосердия при храме Космы и Дамиана.
Нам, как и всему нашему государству, в то время помогали из-за границы. Везли гуманитарную помощь фурами, присылали посылки, медикаменты, одежду, еду… Первая машина для больницы пришла из Италии. Потом подтянулась Франция, Русское студенческое христианское движение…Подключились Германия, Бельгия, Канада… Там отец Александр был известен.
Фонд
— Из-за границы нам везли все готовое, давали деньги, на них мы закупали лекарства, которых здесь не было, при этом не было российских благотворителей. И так мы прожили много лет.
Потом начали появляться российские люди, которые хотели помогать. Это был 1997 год. Тогда мы открыли фонд. И сайт у нас появился первый, благотворительный. Он и сейчас существует. Мы пытались понять, как собирать деньги для детей — не было такой культуры вообще. И как-то придумали такую форму — фотография с просьбой. Может, до этого и просто догадаться, но мы к этому долго шли, и нашли оптимальный вариант, которым впоследствии воспользовались другие.
На наш Фонд стала выходить пресса, но мы решили сдержано работать со СМИ. Посчитали, что должна быть найдена иная тональность. В прессе появилась «чернуха» — все умирают… Журналисты пытали мамочек, требовали рассказов, как умирал их ребенок… Мы мало работаем с прессой, я не очень даже понимаю, как нас находят благотворители, но находят. Один из них нам рассказывал: «Сижу в клубе, смотрю, какой «Мерседес» купить или что-то еще, а мне приятель говорит: «Ты лучше сходи на сайт «дети мск ру» (http://deti.msk.ru/) и узнаешь, как тебе деньги свои потратить»». И такими путями приходят.
Всегда там, где никого нет
— Отец Александр с нами рядом, его поддержка очень ощущается. И чудес за эти 25 лет происходило множество.
Мы стараемся быть там, где никого нет. Когда вырос интерес к детскими домами, мы разработали программу помощи таким детям — Фонд искал их по всей стране. По договору с Российской детской клинической больницей, как ведущим медицинским учреждением, мы ребятишек госпитализировали и лечили. Так было пролечено около 800 детей. После лечения дети порой снова возвращались к нам: нужно соблюдать рекомендации, режим, прием необходимых препаратов, всевозможные процедуры. Стало понятно, что наша задача — продержать их с надлежащим уходом, пока лечение полностью не окончено. И вывод: нам для этого нужно построить домик… Неожиданно позвонил совершенно незнакомый человек и говорит: «Вы хотите построить дом для детей сирот, у вас есть какой-то проект?..» И Костя Архандопуло, мой помощник, а он строитель, быстро подготовил проект стандартного типового домика, встретился с абсолютно незнакомым человеком… Мы построили домик! И это колоссальный эффект для наших детей! Вот такое чудо.
Как выбирать?
Немного встреч на тему о группах милосердия было у нас с отцом Александром, слишком маленький период времени, меньше года, 8-9 месяцев… Но основные принципы он нам задал. Всегда есть понимание, через что нельзя переступить. Например, когда мы первый раз отправляли на лечение за границу в Германию одного умирающего ребенка. Получилось так, что кто-то вышел на Красный крест, и мы его туда отправили. Недуг был серьезный, но мальчик прожил еще 10 лет. Я отцу Александру рассказала, что отправляем, а он у меня спрашивает: «А как мы будем выбирать?»Эта тема до сих пор существует… Через несколько дней пришел и принес 5 долларов: «Возьми! У меня больше нет…» Я эти 5 долларов долго хранила…
Автор:
Ширяев Сергей Валериевич
Источник: Сергиевские ведомости
[1] — Сергиево-Посадские Такси
Службы такси, работающие на территории Сергиево-Посадского муниципального района. подробнее...
[2] — Сергиево-Посадские фотографии
Фотографии города Сергиев Посад и Сергиево-Посадского района. Фото-отчёты со значимых мероприятий, фоторепортажи с выставок, праздников, фестивалей. подробнее...
[3] — Крещение
Крещение Господне в Сергиево Посадском городском округе подробнее...
[4] — Мень Александр Владимирович
Александр Мень родился 22 января 1935 года. Он получил высшее светское образование. Закончил Московскую Духовную Академию. С 1960 - священник Русской Православной Церкви. Отпевал В. Высоцкого.... подробнее...